Ни одного иллюминатора не было, но на информационном экране сиденья передо мной отображался маршрут полета — поднявшись по параболе в верхние слои атмосферы, мы уже спустились вниз и пробив вечный туман приводнились у огромного серебристого кольца на поверхности — надводной части аквариума Рибагорса, подводного мегагорода для охлоса, на дно которого уже быстро погружались.

— Здравствуйте, отроки! Вы прибываете в инкубатор Кальдерона, — зазвучал словно отовсюду мягкий обволакивающий голос. — Это новая веха на вашем жизненном пути, здесь вы проведете свои следующие четыре стандартных года жизни и перешагнете первые ступени Великой лестницы социальной пирамиды Республики!

— Ты готов вступить на Великую лестницу, Сань? — услышал я негромкий голос одного из преторианцев.

— Думаешь для нас включили?

— Ну не для этого же шкета, — раздраженно фыркнул сидящий впереди страж, не глядя в мою сторону. — Вообще провинциалки страх потеряли!

— Все там были, — флегматично произнес второй преторианец.

— Но не все ведут себя так борзо, только крылья нацепив. Кнопки научились нажимать как в орбитальном лифте, а гонору уже до небес! Ты видел, как эта пилотка отреагировала, когда я с ней заговорить пытался?

— Ты ей намекнул на быстрый секс без обязательств, чего ты еще хотел?

— Но я сделал это вежливо, брат!

— Думаю для нее само предложение было оскорбительно, брат.

— У них здесь восемьдесят процентов женщин, а я преторианец! Она радоваться должна, что я вообще на нее внимание обратил!

— Ребят, мы все слышим, — вдруг раздался из динамиков звонкий девичий голос. — И ваш подопечный как вы его назвали «шкет» тоже слышит, это мы для него оповещение включили по протоколу прибытия.

Оба преторианца одновременно посмотрели на меня и заметив приоткрытые глаза одинаково коротко выругались. Похоже, после вколотого перед посадкой успокоительного в их представлении я должен был спать — личную карту мою они определенно не видели и не знали, что для сна мне нужна как минимум двойная доза.

— Ну он хотя бы русский не понимает, — осторожно предположил раздраженный преторианец, посмотрев мне в глаза.

— Не понимаю, — на русском сказал я.

— Кроме интера, каждый наследник-претендент к десяти годам обязан знать английский, испанский, русский и французский, — задорный девичий голос из динамиков стал еще веселее. — А этому «шкету» уже одиннадцать.

— И пусть этот бастард больше не аристо, но пока при памяти, — прозвучал второй девичий голос. Именование меня бастардом мгновенно вызвало возвращение шипящего многоголосья, в своих возгласах сходившегося в одном: «Да что она себе позволяет?»

Приподняв руку, я два раза быстро щелкнул пальцами — любимый жест матери для привлечения всеобщего внимания, после чего заговорил ни к кому конкретно не обращаясь.

— Экипаж — выпускницы летного училища Теруэли, патрицианки из клана Веласкес. Золотой насечки нет, значит обе безродные — это значит, что принадлежат к клану без права создавать собственный род, то есть перспектив на возвышение в собственной фамилии не имеют. В чужой фамилии тоже, потому что на Арагоне среди остальных кланов есть поговорка: «Лучше зять плебей, чем невестка Веласкес». Но, так как обе они происхождением принадлежат к патрициям, предложение быстрого секса было для них оскорбительно пусть не по форме, но содержанию. Хотя… — повернув голову, посмотрел я в глаза растерявшего всю раздражительность преторианца. — Учитывая их положение и перспективы, если ты предложишь им не быстрый секс, а замужество, обе запрыгнут на тебя с ногами и вцепятся так, что оторвать можно будет только с мясом.

Звонкие девичьи голоса молчали, даже не потрудившись опровергнуть мое заявление. Впрочем, опровергать нечего — мои слова были оскорбительны по форме, но абсолютно верны по содержанию. На Арагоне для любой безродной из двенадцати фамилий заезжий преторианец из метрополии успешная партия для замужества.

— Вам же, господа, советую следить за словами, — продолжил я, глядя в глаза неудачнику-ловеласу. — Нарваться на дуэль за «пилотку» и вывалить кишки на арене легче легкого, у нас ваши боги-покровители влияния не имеют, и ваша хваленая сила здесь не действует. Это на Земле ты Лев Толстой, а у нас ты хер простой, понял? — мастер меча Николай, один из моих наставников, будучи в раздраженном состоянии часто повторял эту поговорку и сейчас она пришлась как нельзя кстати.

После моего монолога стыковка к шлюзу проходила в полном молчании. Когда двери выхода из пассажирского отсека впереди мягко разошлись, я двинулся к ним не дожидаясь приглашения.

— Удачи, парень, — пожелал мне флегматичный преторианец, а второй старательно избегал моего внимания, держась позади.

Не оглядываясь на сопровождающих, я вышел на трап. Преторианцы дальше не пошли — территория инкубатора закрыта для свободного посещения. Даже для нобилитета Республики, частью которого являлись и стражи-преторианцы.

— Двигайтесь по желтым линиям. Двигайтесь по желтым линиям, — заговорил женский механический голос, но быстро оборвался, потому что меня уже встречали — как только я сошел с трапа, передо мной встал высокий седобородый мужчина в бело-золотой мантии Ордена Истока.

— Здравствуй, дитя. Я Диего Кальдерон, твой новый наставник. Можешь называть меня дон Диего, — глянув из-под кустистых бровей протянул он руку, которую я проигнорировал.

Это не было демаршем или эмоцией — нужно было проверить догадки. Лорд Рамиро дал задание записать меня под его именем — и пусть мотивов я не понимаю, но логика подсказывает, что свою имя не дают тому, кого собираются коррекцией превратить в тупой охлос. Его слова, конечно, могли быть обманом — чтобы я спокойно добрался до инкубатора, и тогда меня сейчас будут встречать безо всякого почтения.

Рука седобородого старца некоторое время повисела в воздухе, но он совсем не расстроился и взяв меня за плечо потянул за собой.

— Пойдем, дитя.

Не будет коррекции. Впереди точно ничего хорошего, но разум я сохраню — появилась уверенность.

Недолгий путь по прямому безликому коридору вывел из стыковочного отсека к лаборатории, где нас встретило два синтбионта — функциональные синтетические организмы. Невысокие девушки с неестественно большими и никогда не моргающими глазами, в обтягивающих белых комбинезонах с красным кругом на груди — реестровая специализация «парамедик».

Синтбионты прошли вместе с нами в лабораторию, где дон Диего усадил меня в кресло, спинка