Я пожал плечами и покосился на усмехнувшегося инструктора по стрельбе, с которым я уже отрабатывал стрельбу в слепую. Полковник перехватил мой взгляд и удивился — Что, ты и в слепую умеешь?

Инструктор кивнул, подойдя и отдав честь — Товарищ полковник, курсант Иванов выполняет это упражнение с повязкой и с отключением света. Мало того, Иванов с завязанными глазами практически на равных противостоит нашему инструктору рукопашного боя, хотя тот сами знаете сколько весит.

Полковник невольно покосился на инструктора с габаритами тяжеловеса, со сломанными ушами и свернутым набок носом — Что, Гаврилыч, действительно это сопляк так хорош?

— Если бы не его масса тела, я бы по любому не смог ему ничего противопоставить. Удивительно, но порой Михаил такие приемы демонстрирует, что я даже теряюсь. Где он смог нахвататься всего этого, не пойму.

— Сколько тебе лет, курсант? — полковник оценивающе осмотрел меня с ног до головы.

— Пятнадцать.

— Охренеть не встать! — полковник покрутил головой — С каких пор малолеток в армию брать стали?

В зале появились в сопровождении замполита части мужчина и женщина в штатском, Михаил пригляделся и впал в ступор — перед ним здесь, в Учебном центре ГРУ оказалась легенда разведки НКВД Судоплатов.

Замполит подвел гостей — Вот, товарищи Судоплатовы прошли оформление в кадрах и с этого дня будут преподавать спецдисциплины в центре.

Безымянный полковник, который так и не назвал своего имени, отдал честь — Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!

Судоплатов протянул ему руку — Ну, здравствуй, Хуан! Я смотрю ты уже полковник, а вот я лишен и званий и наград. Хорошо, что нас с Эммой взяли вольнонаемными сюда, к вам в ГРУ.

Я тихо спросил инструктора — Почему Хуан?

— О! Это легендарная в ГРУ личность! Он в Испании от разведупра наркомата обороны обучал диверсантов из числа республиканцев. Вот под этим псевдонимом его там и знали. Талантище, вроде как он сам из потомственных казаков. Я честно говоря даже его настоящие имя и фамилию не знаю, у него столько липовых имен было!

Я покосился на полковника, а тот краем глаза наблюдал за мной. Затем полковник подошел и предложил — Отойдем, Сергей, поговорим.

Я кивнул — Пойдемте, товарищ полковник!

Выйдя на улицу, полковник покачал головой — Охренеть! Встретил впервые ходока меж мирами и себе не верю.

Я удивился — А как вы это поняли, товарищ полковник?

— Я же из древнего рода характерников и видеть ауру ходоков меня мой дед научил.

— Вот как, а я думал что только прожившие хотя бы две жизни могут видеть таких как я.

Полковник подумал и достал блокнот, вырвав из него листок, карандашом написал в нем что-то и подал мне — Если вдруг будет нужна моя помощь, найдешь меня. Это мой домашний адрес и домашний телефон. Меня можешь звать Иваном Семеновичем. Твои-то характерники из числа родни еще живы? Не прочь с ними познакомиться. Мой дед мне завещал, если выпадет такая удача, обязательно побрататься с такими же как я характерниками. Он заверил меня, что древнее казачье братство крепче любой родни и если я в своей жизни встречу характерников, должен предложить свою помощь и по возможности стать полезным своим собратьям по роду. Уж слишком нас мало осталось в этом мире.

Я прикинул — такой спец как полковник однозначно может оказаться нам полезен, тем более у него как я понял обширные связи в силовых структурах. И если человек хочет быть полезным, почему бы его не использовать — Я ваш телефон обязательно передам моим дедам.

— Везет тебе, у тебя аж двое осталось, а моих война всех забрала. Пока!

Пожав руку, полковник вернулся в здание тира.

Я смог вырваться на пару часов в увольнительную и передал записку дедам. Они, узнав о еще одном характернике, довольно переглянулись — Значит говоришь он инициативу проявил, родню ищет? — родной дед моего тела ухмыльнулся — А что, мы не против, сегодня же с ним свяжемся. Познакомиться нам обязательно нужно. Говоришь тебя по ауре определил? — после моего кивка удивленно пожал плечами — Видно талантливый парень. Нужно будет определить степень его владения яром.

Пара недель пролетели незаметно. Судоплатов, который вел у нас спецпредмет по внедрению нелегалов, читал нам очередную лекцию — Как я уже вам говорил, обучение нелегалов проходит на конспиративных квартирах, они обязаны знать несколько иностранных языков, уметь обманывать детектор лжи. Их преподаватели не должны знать их настоящих имен и биографий. Любая информация о них является совершенно секретной. А разговор на родном языке под строгим запретом.

Один из курсантов поднял руку — Товарищ преподаватель, прошу пояснить, что такое детектор лжи.

Судоплатов ухмыльнулся — В США и Европе метод «детекции лжи» или «лайдетекции» в борьбе с преступностью начали применять с начала двадцатого века. В нашей стране серьезные исследования по созданию полиграфа начались только в двадцатые годы. Тогда девятнадцатилетний выпускник Казанского университета Александр Лурия увлекся модными в ту пору ассоциативными экспериментами и первым предложил обратить внимание на следы событий прошлого, которые остаются в памяти человека. Он был уверен, что эти следы можно так же выявлять и изучать, как и любые следы «внешней среды». Исследования Лурия в научном плане были новаторскими, и та методика, которую он создал несколько лет спустя, оказалась практически полезной для криминалистов при расследовании преступлений: эта методика, по его оценке, стала ранней моделью «детектора лжи».

Я поднял руку — Насчет материальности следов в памяти — это на самом деле так?

Судоплатов улыбнулся — Да, следы памяти — материальны: все, что мы запоминаем, фиксируется нашим мозгом. Просто, нам не дано это увидеть и, как говорится, подержать в руках. «Детектор лжи» — название, придуманное в рекламных целях, — со временем прочно «прилипло» к полиграфу, прибору, созданному в США в тридцатые годы специально для полицейской практики. В действительности никакой прибор не дает такую оценку — правду говорит человек или врет. Полиграф лишь фиксирует появление реакций организма на вопросы полиграфолога. А дальше — знания и опыт специалиста. Когда вопрос затрагивает то, что скрывается, организм помимо воли и желания человека выдает его — изменяются сердцебиение, дыхание, потоотделение, двигательная активность (именно с ней работал Лурия) и многое иное, на что обращает внимание наметанный глаз профессионала. Никакая выдержка и никакие «железные нервы» тут не помогут — реакции возникают рефлекторно.