После этого происшествия всех студентов турецкого происхождения отчислили из университета и выслали за пределы города в Турцию. Империя никогда не шутила. И умела отвечать так, что потом икалось многим. Только потом по приеду в Москву ему сообщили, что речь шла о каком-то шейхе, который прятался от властей в горах и его нукеры решили таким образом поправить ему здоровье. Не вышло и шейх отправился на небеса или в другую сторону. А место, где он скрывался накрыла русская авиация, не оставив там камня на камне. Молодой император был истинным сыном своего отца, не говоря уже о том, что мать его была Юсупова с кровью Чингизидов. Она попросту не умела прощать. А кровь, как известно не водица.

Ушлые американцы все-таки продавили страховщиков и их пациента привезли в Москву. Влад долго рассматривал снимки и томограммы, но все равно решил сам осмотреть больного. Без своего аурного зрения он не чувствовал себя спокойно. В аурном зрении его опухоль выглядела еще более ужасно. Метастазы проникли почти везде. Он посоветовался с анестезиологом и тот не был уверен сможет ли он продержать больного шесть часов под наркозом без последствий. А по плану операции, она должны идти не менее шести часов. Причем в два этапа ее делать было большим риском. Тогда он вынул талмуд Юсупова. Раньше он и подумать не мог, чтобы не посмеяться над такой методикой, но реальность оказалась совсем другой. Он вспомнил, как Склифосовский в мемуарах сам написал, что не верил во все эти иголки, пока не столкнулся с тем, что его пациент не сможет перенести наркоза из-за аллергии. И как Юсупов его просто ввел в сон иголками, после чего операция прошла на ура. Тогда-то он и понял, что там не все так просто и такие знания дорого стоят. У него пока не было случая, чтобы применять иглы для введения в наркоз или в сон. До этого он всегда обходился химическим наркозом, но в этот раз риск был чересчур велик и рисковать он не хотел. Так что еще раз переговорив с анестезиологом он решил сам ставить иглы и ввести пациента в сон. Анестезиолог же оставался на посту и следил за показателями.

Операция началась в девять утра. Вся бригада была заряжена на успех. Она верила Вольфу, у которого была слава, что пока у него не было летальных исходов. Влад сам ввел по формуле иглы и погрузил больного в глубокий сон. Показания давления, ЧСС и ЧД были в норме. Через час операции основная опухоль, которая была размером с хорошую грушу была удалена. Настала пора метастаз. Ориентируясь только на аурное зрение, Влад через кварцевую лупу смотрел на метастазы и начал их удалять одну за другой. На двенадцатой неожиданно открылось кровотечение, которое никак не удавалось остановить. Второй хирург сушил рану и пытался нащупать кровящий сосуд, но он его просто не видел и делал все наугад, тогда Влад вспомня его упражнения с электричеством попытался прижечь кровящий сосуд, что неожиданно для него ему удалось. Он сам не понимал как сквозь диэлектрик перчаток он смог его прижечь, но рассуждать было некогда. Операция продолжилась. Потом еще дважды возникала аналогичная ситуация и оба раза он смог таким же образом прижигать кровящие сосуды. Удалив все метастазы он отдал окончательные действия второму хирургу и вышел из операционной. Операция продлилась восемь часов. После всего он сам снял иглы и отправил больного в реанимацию. В последующем вся операция была разобрана по минутам и всем манипуляциям и была признана как образец хирургического искусства. Американцы постарались. Они документировали все — так как страховщики сидели у них на холке. За эту операцию Влад получил премию Золотой ланцет с внушительной денежной составляющей. То, что он прижигал сосуды своей электрической составляющей ушло из поля внимания. Её видел только он и его ассистент. Но он все понял сразу и не раскололся нигде. За что заслужил одобрительный взгляд Вольфа и перспективы на будущее.

Настало время и поучаствовать в отборе учеников в Юсуповскую школу. Сама школа располагалась в бывшем имении Юсуповых в Архангельском. Потом ее купили Воронцовы, но у них что-то не задалось и они продали его казне, которая там и расположила школу. Казна разрешила там устроить школу, чтобы не платить за ее содержание. Содержали же саму школу Юсуповы. Они не платили за аренду, но обязаны были поддерживать ее в нормальном состоянии за свой счет. Что в общем-то было так на так. Раз в год туда приезжала комиссия по проверке состояния объекта. Составлялась ведомость недостатков, которые Юсуповы обязаны были устранить. Казна не любила платить и потом найти не вороватого управляющего была еще та задача. А так все при своем. Юсуповы точно ничего оттуда не украдут. Тем более они сами за все и платят.

Влад туда приехал на обычном такси. Хотя деньги у него и были чтобы позволить себе лимо, он не стал себе покупать машину. С его расписанием он бы не смог на ней ездить. Тем более в мегаполисе. Правда он был фанатом мотоциклов, но приезжать на байке на экзамены он не рискнул.

Он уже обрел светский лоск и выделялся своим костюмом с бабочкой. Галстуки он терпеть не мог. Так что или бабочка — или шейный платок. Поздоровавшись с Ией, он окинул первичным взглядом будущих адептов и пока ничего не особенного не заметил. Они прошли в залу, где заседала приемная комиссия. Всем участникам раздали номера. Которые они должны были показывать приемной комиссии. Сразу никто имен не запоминал. Пока преподаватели задавали свои вопросы Влад осматривал абитуриентов аурным зрением и ставил себе пометки по номерам. Так у номера 4 был хронический бронхит, у номера 6 — гипотензия непонятной этиологии, у номера 9 — застарелый туберкулез костей, который он явно лечил, но остались следы болезни. Так прошел почти весь световой день и уже под конец, когда включили свет он сдал свои заметки айтишнику, чтобы он все внес в итоговую таблицу.

Про себя он отметил двух ребят. Первая была девчушка метр с кепкой, худенькая, но с прямым взглядом. Он отметил у нее мощный