Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 65

— Да.

— Ну вот и славно. Просто делай, что я скажу, ага?

— Угу, — точно так же, как недавно Егор, ответила Аманда. И даже улыбнулась — ехидно, лукаво… так, как всегда.

Покусав губу, молодой человек сказал:

— Я отлучусь ненадолго, а ты пока с мальчишками поболтай. Спроси, знают ли они за городом — а лучше где-нибудь здесь — какое-нибудь укромное местечко.

— Спрошу. — Ведьмочка посмотрела с прищуром: — А если и они спросят — зачем?

— Так они ж все уже видели, — усмехнулся Егор. — Ну, как мы с тобой целовались… вот и укромное местечко — сообразят зачем, чай, не дурни.

Прыснув, Аманда отвернулась конфузливо, правда, потом бросила князю вслед:

— А может, нам такое местечко и впрямь не помешает, ага?

— Угу! Ладно, жди, милая.

Часа полтора-два Вожников проболтался на местном рынке, где никто не обращал особого внимания на его акцент и латынь — приезжих в Манресе хватало, рядом — Черная Мадонна, Смуглянка, поклониться которой хватало охотников во всем католическом мире. Болтали здесь и по-французски, и по-итальянски, и по-баварски, а пару раз Егор слышал и польскую речь.

Сам он прикидывался то глуховатым, то немым, то терзаемым жуткой зубной болью. Притворялся, спрашивая помощи у тех, кто, по его мнению, мог что-то знать, и, как вышло, юродствовал не напрасно.

— А ты, парень, к лекарю сходи. Если денежки есть, конечно.

— Э, к лекарю! Что он может, твой лекарь, братец Антонин! Вот есть одна знахарка, так она что хочешь заговорит — и берет недорого.

Вожникова интересовали цены. На приворот, на снятие сглаза и порчи, на заговоры крови и зубов и на все такое прочее, дабы было с чего строить коммерцию… пусть и на пять дней, но… А впрочем, почему на пять? Таррагонские паломники не поезд, по расписанию не ходят. Это брат Гонсало Аманде сказал, что дней через пять, а может, тут и неделей пахнет… или даже месяцем — все в руках Божьих!

Хотя и месяц, по сути, не срок. Сейчас главное — сорвать пенки и не зарываться.

— И я знаю одну знахарку, — улучив момент, похвастался князь. — Зубы заговаривает, порчу снимает, ежели надобно — приворот может навести. И берет — не флорин, а ровно вполовину меньше.

— Ишь ты! — не поверил «братец Антонин» — высокий, слегка сутулый мужчина с черной бородкой, торговец медной посудой. — За приворот — меньше флорина? Да быть такого не может!

— Вы там о чем это? — беседой заинтересовались и покупатели, и соседние продавцы.

— Да о знахарке. Больно уж дешево она берет. Может, не умеет ничего толком?

— Как же не умеет! Я вот суставами маялся, так заговорила — и не знаю горя теперь.

— А зубами, смотрю, мучаешься!

— Так ведь не сразу заговоры помогают-то.

— Это правда, друзья, не сразу. Со мной как-то раз забавный случай вышел…

— Эй, эй, парень! — едва Вожников собрался уйти, как его едва не ухватили за рукав. — Знакомую-то твою, если что, как найти?

— У римского моста сидит один странник, у него и спросите. Знахарку Марией кличут.

Естественно, странником был сам Егор, а Марией — Аманда. Почему именно Мария? Так князь сказал, что на ум пришло. Мария — пожалуй, самое распространенное женское имя, так уж пусть будет.

Все утро молодой человек прослонялся у моста зря, коротая время за пусканием по воде «блинов» на радость местным мальчишкам, устроившим даже какой-то своеобразный тотализатор, в которых все время выигрывал Вожников, что его вовсе не радовало — клиенты-то так и не шли! А есть, между прочим, хотелось так, что в желудке ныло. Ну где же вы, чертовы страждущие, мирные обыватели, почтеннейшие горожане, наводящие друг на друга порчу и сглаз, подмешивающие в питье приворотное зелье или уж — в крайнем случае — страдающие каким-нибудь хроническими болезнями: мочевыводящих путей, желудка или суставов — все равно. Где ж вы?! Куда ж пропали? Дешевле приворот не найдете, нет, шалишь!

— А ты, чужеземец, можешь на дюжину «блинов» метнуть?

— Да отстаньте вы, — поглядывая на мост, со вздохом отмахнулся Егор. — Могу, конечно. Камень только подходящий нужен.

— А какой подходящий? Вот этот или вон тот?

— Эй, кто тут странник?

Странник… Вожников и внимания сперва не обратил — заговорился с мальчишками. Так позвали еще раз, от края моста — некий небольшого росточка господин в крепких кожаных башмаках и длинном плаще с поднятым капюшоном. Замаскировался, блин… Жарковато вообще-то. Впрочем, это для русского жарковато, а для каталонца — очень даже прохладно: да, солнце, но ведь и ветер! Жуткий пронизывающий ветер… легкий освежающий ветерок…

— Я странник! — Егор бегом бросился к мосту. — Что вы хотели, любезнейший сеньор?

— Я… я… — клиент заоглядывался, замялся.

— Мы можем прогуляться и по пути спокойно поговорить, — быстро предложил молодой человек.

— О, да-да, прогуляться, — обрадовался низкорослый. — Так и сделаем… Да, а правда — меньше флорина?

Этот хотел снять венец безбрачия. Всего-то! Знахарка Мария, промышлявшая незаконным предпринимательством в ореховых зарослях на самой окраине города, проделала это быстро, изящно и со вкусом, демонстрируя весьма импонирующий клиенту профессионализм и знание специфических терминов, типа «заклятие девы», «кровь девственницы» и «снятие злых чар». Усадив клиента на старый пень, Аманда принялась кружить вокруг него с прытью хорошего парикмахера: что-то бормотала, делала пассы, расспрашивала — неужто у такого симпатичного и, несомненно, достойного мужчины никого на примете нет?

— Да есть, как не быть? — под монотонный голос ведьмы расчувствовался немолодой уже сеньор. — Одна женщина, звать ее Ланда… но она простая крестьянка, а я — купец.

— Ты ее любишь? — грозно вопросила «знахарка Мария».

— Конечно!

— А она тебя?

— Думаю, и она испытывает ко мне какие-то чувства, — купец ответил тихо, но вполне убежденно. — Но она крестьянка, а я…

— Она крепостная? Раба?

— О нет! Говорю же — из небогатых крестьян. Но у нее и участок свой, и часть пастбища.

— Вдова?

— Вдова.

— А дети?

— Трое. Мальчик лет десяти и две дочки на выданье.

— На выданье… хм… вот оно что! — Юная колдунья ненадолго задумалась, а потом, воздев руки к небу, произнесла с пафосом: — Твоя Ланда — твоя судьба. Господь хочет, чтоб вы были вместе.

— О Боже! Так ведь и я этого хочу! Но…

— Сын ее будет тебе первым помощников в лавке…

— Он уже!

— Дочкам дашь приданое. Не очень большое. И помни: Господь вознаградит тебя куда большим!

Потом пришли двое «вечных» подмастерьев, мужчин лет тридцати, из-за почти полного отсутствия социальных лифтов так и не выбившихся в мастера. Оба хотели напустить порчу на гнобившего их хозяина, по их словам — скотины, каких свет не видывал, однако Аманда заниматься «черным колдовством» отказалась наотрез да выгнала бедолаг в шею.

«Приворот» у девчонки тоже не прокатил — всем страждущим она так и заявляла: сердца женщины, мол, надобно добиваться — оказывать знаки внимания, самому становиться лучше, любить, наконец… а не надеяться на какие-то там гнусные «дьявольские» снадобья!

— Ну и мужики пошли, — устало вытерев со лба пот, пожаловалась «знахарка» заглянувшему в конце дня Егору. — Из дюжины — только двое нормальных, остальные все злыдни какие-то — то приворот им, то порчу, сглаз навести или уж в крайнем случае отравить чужую корову. Ну как же можно так жить-то, всех вокруг себя ненавидя?

— Ой, здесь еще цветочки, — пессимистично усмехнулся молодой человек. — Ты, милая, России не видела. Вот уж где злобы-то — завались! Все друг дугу завидуют, друг друга ненавидят: власть — народ, народ — власть… Ох, что уж и говорить-то. Здесь все же люди порядочнее, честнее, даже добрее, что ли.

— Да уж, добрее, — тяжело вздохнув, Аманда искоса посмотрела на князя. — Я и говорю — то привороты, то порча. Добрее некуда!

— Ну, хоть что-то заработали.

— Да, заработали! — Ведьма подкинула на ладони серебряшки, рыбьей чешуей сверкнувшие в свете клонившегося к закату солнца. — На пару дней хватит. Где эта корчма-то… как его?.. Хуана Мавра.

— Я спросил уже. Идем, Аманда, идем, а то уж и стемнеет скоро.

Корчма Хуана Мавра располагалась на южной окраине города, невдалеке от массивных ворот с приземистой надвратной башней, на взгляд Вожникова, вполне способной выдержать даже ядерную атаку. На узком, вытянутом дворе, впритык заставленном возами, какой-то высокий худой мужчина со злым, смуглым до черноты лицом сурово отчитывал слуг — трех молодых парней, сконфуженно склонивших головы и мявших в руках шапки.

— Какого ж дьявола вы задали чужим лошадям столько овса? Так никакого фуража не напасешься! Сена, сена надо побольше класть! Ух, проваливайте, чтоб вас мои глаза не видели!

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 65