Черная фигура в шлеме с двумя клинками в руках, а также повернувшийся именно в его сторону визор шлема — послужило срабатыванием внутреннего желания выжить, ну хотя бы попробовать это сделать.

— Любопытный какой… — посетовал Герман. — Не, как-то тихо, — он был недоволен.

Руки разошлись в стороны, а потом клинки коснулись рычагов системы запоров — раздался мерзкий громкий звук скрежещущего металла о металл.

Ну так-то варварски с ножами обращаться — это не есть хорошо. Но сильно на лезвия он не налегал, да и нужны они ему только на эту ночь.

Камер немало, а бегать и искать нужных людей было лень, да и время поджимало. Вырубленных им полицейских могут обнаружить в любой момент.

— Господин Фум! Господин… — за плечо главаря осторожно потрясли.

— Что? А ты… А-а, — Фум узнал одного из своих подчинённых. — Что ты хоче…

— … Послушайте! — тот предостерегающе поднял руку вверх.

По тюремному помещению раздавался гул просыпающихся заключенных, которые никак не могли понять, что происходит. И тут ещё мерзкие звуки скрежета металла об металл, терзавшие слух.

В камере, где находился господин Фум, а также его люди, все сосредоточились у открытой двери, но выходить остерегались, не понимая, а что собственно происходит.

— О! Не, не тот, — констатировал Герман, глядя, как из камер стали осторожно выходить люди.

Натыкаясь на большую чёрную фигуру в коридоре с ножами в руках народ замирал: кто-то сразу прятался назад — таких было большинство, а кто-то видя, что фигура немного отстранялась в сторону к стене, протискивался мимо неё, с испугом поглядывая на обнаженные клинки.

— О! А тебя я помню, — выбежавший из ближайшей камеры таец, вчера особо активно тыкавший в него здоровенным ножом, больше похожим на мачете, показался не особо вежливым.

Как-то бесстрашно пробегая мимо стоявшего у стены Германа, он попытался «зарядить» ему кулаком правой руки по шлему.

— И что за идиоты! — посетовал Герман, не понимавший, как можно так делать, если руку можно легко сломать о жесткий пластик.

Идиот не попал, хотя очень старался, потому что безвинно атакованный присел, сдвинулся влево и на пару шагов вперёд, пропустив пробежавшее мимо тело. Которое, не сделав и пары шагов, упало на пол, раздался хрип, а потом человек дернулся пару раз и замер.

Из-под тела в районе груди, подмышки и на спине над поясницей показалась быстро распространяющаяся темная жидкость — кровь: щедро льющаяся из середины груди, подмышечной ямки и в районе печени на спине.

Три удара: острие клинка в правой руке в «солнечное сплетение» — совокупность нервов в районе верхней части брюшной полости; в подмышечную впадину в нервный узел и удар обратным хватом в печень — пробивший её насквозь.

— А-а! — тут выскочил ещё один из камеры, «попёрший буром» на Германа, с вытянутым руками, собираясь обхватить его, а потом повалить на пол.

— Обнимашки не для нас, — вскочить и оттолкнуться от левой стенки коридора левой же ногой не составило труда, а потом оказаться за спиной любителя нетрадиционной любви, благополучно миновав его объятия.

А тот еще в момент падения на пол был уже мёртв: удар «обратным хватом» клинка в правой руке в основание черепа, с фатальным повреждением головного мозга.

Рожа этого тоже оказалось знакомой по вчерашней свалке…

— Надо бежать! — выкрикнул подручный Фума, выглянув в коридор и увидевший убийцу, явно пришедшего за ними, за спиной которого лежало уже несколько тел.

Правда куда, не совсем понятно, с учётом того, что можно было бежать в направлении выхода на улицу, где выгуливали заключенных днём. Но там не было возможности выбраться, из-за глухих стен, а также колючей проволоки на верху стен и на решётке, что полностью закрывала двор сверху.

Ну или в сторону выхода из полицейского участка, только там был неизвестный в шлеме с оружием в руках…

* * *

— Тревога! Тревога! — в этот момент в участке появился один из выезжавших на пьяную драку патрулей, в количестве двух человек и обнаруживших то, что их коллеги валяются на полу без сознания.

И тут же раздались плохо слышимые крики из тюремного блока, что создавало совсем ненормальную обстановку в здании.

— Что за?.. — оставшийся сегодня на внеочередном дежурстве Сунан подскочил со стула, когда начался весь этот тарарам.

— Бежим! — сидевшая и работавшая с документами Раттана за соседним столом, бросилась к сейфу. Открыла его и вытащила с нижней полки «Беретту-92», своё служебное оружие.

Оба сегодня дежурили на сутках, поэтому разбиралась с различными бумажными делами, когда прозвучало сообщение об угрозе. И они выскочили из кабинета, напоровшись на своих коллег в коридоре, ничего не понимавших и пытающихся разобраться с непредвиденной ситуацией. Тем более, что бежать куда-то сломя голову никто не собирался.

— Что случилось? — потребовал Сунан у одного из сослуживцев, являясь сегодня старшим офицером в участке на ночном дежурстве.

— Нападение! — выпалил тот, держа в руках пистолет. — Трое наших сотрудников подверглись атаке. Двое без сознания. Третий пришел в себя, но толком не соображает. Лишь сказал, что был один нападающий в мотоциклетном шлеме. Спросил про тюремный блок, а потом избил офицеров.

— Дерьмо! — выругалась Раттана, стоявшая рядом. — Что делаем?

— В тюремный блок надо идти, — ответили ей, — только…

Большой глупостью было попытаться вырваться на свободу через полицейский участок. Тем не менее, особо одарённые нашлись — были отловлены всполошившимися полицейскими, когда придурки выбежали по коридору прямо на них.

Их стали растаскивать по кабинетам, допрашивая на предмет происходящего, а те стали один за другим говорить о неизвестном, что уже убил несколько человек, используя холодное оружие. Часть из них находились в натуральной панике!

Несколько задержанных просочились за спиной Германа, который двигался в сторону территории для прогулок. И так получилось, что камеры для задержанных, где находился Фум и большая часть его подельников, оказались самыми дальними.

Быстрый взгляд внутрь камеры и Герман следовал дальше, не обращая больше внимания на пытающихся сбежать из полицейского участка.

Нужно отдать должное, что подручные Фума оказались не робкого десятка — не выходя их камер начали перекликаться, а потом выскочили одновременно в коридор из своих камер прямо перед Германом.

Глава 9

— Ну давно пора, — хмыкнул Герман, увидев это столпотворение в