— Да насрать на пролетариев, — а вот тут я уже услышал совершенно отчетливое отвращение, видимо Раиса Максимовна большой проблемы в ухудшении жизни людей не видела и более того, себя к этой самой «народной общности» даже близко не причисляла. — Мы тридцать лет наверх пробивались не для того, чтобы всех в мире осчастливить, а чтобы самим хорошо пожить. Тебе пятьдесят четыре, еще лет двадцать можно спокойно наслаждаться своим положением, чего тебя в вдруг накрыло желанием осчастливить всех вокруг. У тебя своя семья есть, сделай хорошо мне, сделай Ирине хорошо, внучка у тебя маленькая, может быть еще будут внуки! Представляешь, что будет со всеми нами, если тебя «по-плохому» уйдут?

— Не уйдут, я сам кого хочешь уйду, — добавил в голос побольше уверенности, которой на самом деле не чувствовал.

— Ну ладно, а деньги ты как будешь добывать? Или тебе твои друзья-русаки что-то притащат? Так они сами нищие как церковные мыши, крутится не умеют, на зарплату живут, а тоже лезут к приличным людям, — я на секунду подумал, что было бы, если бы этот разговор кто-то «слушал» и «писал», а потом в стиле будущего слил в сеть. Это была бы реальная бомба, жена генсека не считает соотечественников за людей, и измеряет их возможностью «занести». Чудесно, просто чудесно. — Ты, кстати, не собираешься никуда лететь в ближайшее время, я бы развеялась, пробежалась бы по магазинчикам. И кстати деньги от тех самых неожиданно ставших неугодными тебе грузин-бездельников мне бы совсем не помешали.

Пришлось нырять в память Горби и «вентилировать вопрос» насчет «левых» денег. Ответ, пришедший из глубин чужой памяти, не порадовал — деньги были. Горби действительно не стеснялся брать в том числе и валюту за помощь в кадровых решениях и вообще за все, что только можно. Всплыла даже кличка главы ставропольского крайкома, о которой сам Горби знал, — Мишка-пакет. Мол только с пакетом можно заходить к этому человеку, иначе никакие вопросы решены не будут.

Пробежался по списку тех, кто «спонсировал» генсека. Тут были очень интересные личности, включая Алиева, которого категорически не устраивал приход к власти «ленинградцев», того же Шеварнадзе — получается я «кинул» Эдика на бабки, ну и ладно, чего ж теперь, не возвращать же взятку — и не состоявшийся серый кардинал Перестройки Яковлев. Интересно, откуда у бывшего посла СССР в Канаде и нынешнего директора ИМЭМО могут быть лишние двести кусков баксов, которыми он авансировал Горби в надежде на последующий перевод в Москву. Впрочем, учитывая последующие события, догадаться не сложно, вряд ли это была прямая вербовка со стороны западных спецслужб, но вот в умении аккуратно подсадить наверх благоприятно расположенных к ним вражеских чиновников англосаксы равных себе однозначно не имеют.

(Шеварнадзе Э. А)

Короче говоря, все это понятно, оставалось только теперь разобраться, что с этим делать. Под «этим» я имел ввиду чемоданчик с советскими и иностранными дензнаками, а также золотыми монетами, заныканный у меня в спальне. Память Горби услужливо подсказала, что при переезде в Москву идущий на повышение партиец тащил заветный багаж сам, не доверяя его носильщикам и рабочим. А еще, что делать с отдельными «товарищами», которым раньше я, исключительно для повышения лояльности, регулярно отсыпал небольшие премии «в конвертах». То-то я стал замечать от Шарапова странные взгляды, которые он на меня бросает. Зря не стал более подробно копаться в памяти реципиента, только глянул, могу ли я полностью доверять своему главе секретариата — пришел ответ, что «да», могу. А вот о причинах такой лояльности осведомиться я и не додумался. Ошибка, товарищ генеральный секретарь, ошибка!

— Так! — С раздражением, в первую очередь на себя и во вторую — на бывшего хозяина тела прихлопнул открытой ладонью по столу. — Не хочу больше вообще вот этого слышать от тебя. Я главой самой сильной державы на планете становился не для того, чтобы тебя шмотками импортными обеспечивать. Закрыли тему и больше не поднимаем.

Отставил недопитый и уже опять успевший поостыть чай в сторону, взял блокнот и всем видом показывая, что разговор на этом окончен, поднялся на второй этаж в спальню. Вздохнул тяжело, как будто перед прыжком в воду и прикрыв за собой дверь достал из-за шкафа тот самый чемоданчик. Сразу видно, обыска Горби не боялся, а может просто опыта в этом деле не было, любой заинтересованный человек нашел бы его заначку за три минуты. Впрочем, действительно, о чем это я, кто бы решился проводить обыск у члена Политбюро.

Щелкнул замком, открыл. Ну что ж, все так как я и помнил, пачки советских рублей в банковской обмотке, — я взял пару, провел пальцами, новенькие банкноты, «полтинники» и «четвертаки», интересно, почему потом от банкнот в двадцать пять рублей отказались — приличная такая стопка. Больше ста тысяч, даже не представляю, зачем они вообще могут быть нужны в СССР, что на них покупать. Отдельно отсек с валютой, привычных долларов почему-то меньшее количество, много германских марок, фунты и пара пачек совсем уж экзотических швейцарских франков. Интересно, я в прошлой жизни в Швейцарии бывал, но в руках их валюту держать не доводилось, везде картой платил, а тут вот такое богатство. Ну и монеты — классические «червонцы», смотанные в столбики по двадцать, кажется, штук. Забавно, уж скоро сто лет как империи нет, а ее монеты — зачастую отчеканенные уже сильно позже — все равно имеют хождение. Пусть и вот такое подпольное, которое правильнее будет назвать «лежанием».

— Ну что, Миша, ты у нас богатенький Буратино, — меня даже немного на смех пробило. Там в «кассе партии» сорок ярдов лежат которыми пользоваться можно без особых ограничений, а тут у меня под матрасом сотня «косых». А ирония главная заключается в том, что за те бабки, даже если я их стырить захочу, практически невозможно привлечь, а за эти копейки могут «вышак» приклеить и помазать лоб зеленкой. Понятное дело, это крайне маловероятно, но все же… Закрыл чемодан обратно и сунул на место, сел на кровать. — Ладно, с этим разберемся, лишними деньги не будут все равно, вот только что с идеологией делать? Это конечно вопрос…

Главная проблема с коммунизмом