— «Ёсино». Вот значит кого прислала по мою душу старуха. Ну-ну, поглядим, кто кого переможет, — задумчиво произнёс я.

В известной мне истории этот лёгкий крейсер погиб вместе с подавляющим большинством команды в результате столкновения с броненосным крейсером «Касуга». В этой он жив, бодр и возможно надерёт мне задницу. Но последнее, это не точно.

Глава 8

Мал, да удал

Мы стремительно сближались с «Ёсино» на встречных курсах. Самураи опять отстучали световой код. Вот только о чём они запрашивают для меня по-прежнему оставалось тайной великой, уж не говоря о невозможности им ответить.

— Галанцев, аппараты наведены? — повысив голос спросил я минного машиниста.

— Так точно, — отозвался тот.

— Строго на шестьдесят градусов? — уточнил я.

— Так точно, — подтвердил он.

Я вскинул бинокль. Опять чего-то семафорят. Похоже командиру крейсера не понравилось наше молчание и я заметил нездоровую суету у носовых орудий. А там, между прочим, три шестидюймовки, что более чем солидно. У малокалиберок так же суета. Да на крейсере похоже вообще боевую тревогу сыграли. С чего это они так всполошились-то? О, опять что-то передают. Кажется сейчас будет весело.

Грохнуло носовое орудие крейсера. Снаряд взбил фонтан воды со значительным недолётом. Явно предупредительный выстрел. Ничего так тут наши морячки дают прикурить самураям, если они уже и на воду дуют. Или это только командир «Ёсино» такой нервный? Плевать. Продолжаем переть буром. Разве только я оттеснил в сторону Снегирёва, и сам встал к штурвалу. Неплохо бы сейчас к пушечке пристроиться и врезать по японцам гранатой. Что ни говори, а все орудия на крейсере стоят открыто пусть и за щитами.

Грохнул очередной выстрел, который я не услышал, а увидел. Порох-то бездымный, но это не значит, что того вообще нет. Я крутанул руль уводя миноносец влево, и справа вздыбился султан воды. Вновь вращаю штурвал как бешеный, теперь уже вправо, и опять выстрел. Вот только на этот раз в воздухе вспухло молочно-белое облачко порохового дыма, и воду взбили десятки сегментов. Весело, нечего сказать. Руль круто вправо.

— Казарцев дымы! — выкрикнул я, понимая, что пробиться к японцу не получится.

За кормой начал разрастаться густой молочно-белый дымный шлейф, который вскоре прикрыл нас от противника. А по нам уже бьют из всех стволов. Разрывы доносятся один за другим, воздух гудит от проносящихся или подлетающих снарядов.

«Асасио» кренится на левый борт в крутом развороте и на палубе удержаться не так чтобы просто. Но несмотря на это Харьковский спустил японский флаг с грот-мачты, вздев вместо него Андреевский. После чего, рискуя скатиться за борт, пробежался и к корме, чтобы сменить его и на флагштоке. Вот, молодец. Главное, чтобы не вывалился, спасать нам его некогда, а в январской водице он долго не продержится.

Мы описали полный круг пуская за собой завесу, и когда уже замыкали кольцо в начале дым изрядно так подрассеялся. Однако рассмотреть нас было достаточно проблематично, а потому и приметили нас с опозданием.

Малокалиберки самураи навели довольно резво и я расслышал даже тупой лязг от попаданий стальных болванок. Сорок семь миллиметров, что тут ещё сказать. Так что, особого вреда от этих шустриков не приходится. А вот стодвадцатимиллиметровые и шестидюймовые орудия так быстро развернуть не получится, и я воспользовался этой форой.

Пока мы описывали круг, японец успел приблизиться к нам на дистанцию в шесть кабельтовых. Не совсем то, чего мне хотелось бы, но за неимением гербовой, пишут на простой.

— Галанцев! — выкрикнул я.

— Готовы! — тут же отозвался он.

— Первый! Пуск!

Хлопок! Шуршание металла! Всплеск!

— Первая пошла! — выкрикнул в ответ минёр.

— Вторая пуск!

И всё повторилось.

Ещё немного и мы отвернув начали быстро отдаляться от противника, продолжая укрываться за пеленой завесы. По нам стреляли и пару раз снаряды даже прилетали довольно близко. Но попаданий больше не случилось ни от малокалиберок, ни от сегментов, которые время от времени взбивали воду с боков и спереди. Возможно и позади, но там вообще ничего не видно.

Я вёл «Асасио» выписывая зигзаги и постоянно отдаляясь от японцев. Есть конечно возможность перезарядить минные аппараты, благо запасные мины находятся в контейнерах прямо на палубе, но ты поди проделай это, когда корабль мечется из стороны в сторону.

Наконец стрельба прекратилась и я понёсся вперёд по прямой. Затем уступил место Снегирёву и перебрался на площадку носового орудия. Увы и ах, но хронометр в моей голове безошибочно выдал, что мы безбожно промазали. Ну или крейсер сумел отвернуть. При нынешних скоростях торпед для таких кораблей в этом нет ничего невозможного. Я-то рассчитывал подобраться вплотную и атаковать в упор. Вышло же так, как вышло.

— Значит так, Иван Капитонович, пускать «Ёсино» к «Катарине» никак нельзя. Её груз ожидают в крепости и с внутреннего рейда навстречу уже выдвигается отряд. Наша задача на пупе извернуться, но не позволить самураям преградить путь транспорту. А потому, делай что хочешь, но чтобы пушку мне заряжали так быстро, как это вообще только возможно. Вопросы?

— Может мне к бортовой пушке, ваше благородие. Я хотя и похуже вас стреляю, но всё подспорье будет, — предложил Ложкин.

— Лишнее это, от слова совсем. Вот если ты сможешь обеспечить те самые пятнадцать выстрелов в минуту, что заявил мистер Армстронг, тогда у нас будут все шансы отвадить самураев от нашего транспорта.

— Сделаем, ваше благородие. Как есть, сделаем, — заверил Ложкин.

— Тогда за работу. Казарцев, вырубай генератор!

Вскоре завеса за кормой начала рассеиваться и в просветах стал виден «Ёсино» который вновь вернулся на прежний курс, намереваясь догнать «Катарину». Ну что же, значит он сам себе злой Буратино. Ага. Вновь приметили нас и опять ударили снаряды. И как выяснилось несколькими секундами спустя, это были сегменты. Стреляли поочерёдно, всякий раз внося поправки в замедлителях взрывателей. Но и мы не собирались изображать из себя мишень.

— Снегирёв, лево сорок пять, держать самый полный. Братцы, гранаты.

— В стволе, тут же доложил Ложкин.

Я прицелился в крейсер, и отвалившись в сторону скомандовал.

— Огонь!

Матрос дёрнул за шнур. Пушка рявкнула оправляя в полёт гранату. Будко открыл замок не дожидаясь результата. Что там и как не важно. Его задача как можно быстрее перезарядить орудие, остальным есть кому заняться.

Прицел у самураев был выставлен хорошо, и