Дела, конечно… ещё утром эта женщина была готова меня сожрать с потрохами, а сейчас сидит спокойно, позволив мне буквально стереть с неё весь её «боевой грим».

Женщины, в общем-то, существа переменчивые, так что, в принципе, ничего удивительного в этом нет.

Когда закончил, я взглянул на результат.

Мымра — строгая и жёсткая, вечная контролёрша — наконец окончательно исчезла. Передо мной сидела Соня, которая без этого слоя косметики выглядела куда моложе — лет на десять точно.

Конечно, у женщин возраст — тема опасная, но если бы меня спросили, я бы сказал, что сейчас передо мной не завуч тридцати с лишним лет, а студентка, максимум двадцатипятилетняя.

Без боевого раскраса и маски «железной леди» завуч выглядела просто… живой. И очень красивой.

— Всё? — осторожно спросила Соня.

— Почти, — ответил я, заметив у самого уголка глаза небольшой тёмный развод.

Аккуратно, кончиками пальцев, вытер его — рука сама легла ей на щёку, тёплую, чуть дрожащую.

— Вот теперь всё, — заверил я.

— Спасибо, Володя, — прошептала она.

— На здоровье. Хотя я думал, что я не Володя, а «вонючий физрук», — подмигнул я.

Соня смутилась, виновато опустила глаза, явно поняв, что я слышал её прежние высказывания. Щёки чуть порозовели — в ней всё больше появлялось живого и человеческого.

Я решил, что пора дать ей немного времени переварить всё, что произошло. Скомкал салфетку, открыл дверь и направился к ближайшей урне. Та стояла за углом школы, рядом с облупленной стеной.

И стоило мне повернуть за угол, как я застыл.

Там, прислонившись плечом к стене, стояла Аня. Вот блин, что называется — давно не виделись.

— Вова… а можно… мы вместе домой поедем? — спросила моя сожительница.

Я замялся. И как, чёрт возьми, теперь объяснить, что у меня уже есть кого везти?

Ситуация, мягко говоря, не из простых. Пришлось импровизировать.

— Слушай… я сейчас домой не иду. Вернее, иду, но не сразу… — начал я говорить максимально невозмутимо.

— Ничего, я могу побыть с тобой, — заверила Аня. — Заодно проветрюсь.

Вот же упрямая…

На самом деле ситуация стремительно превращалась в тот самый типичный треугольник, в котором нормальные люди обычно не выживают.

— Давай я тебе лучше такси вызову? — предложил я, надеясь, что это хоть как-то разрядит обстановку.

Аня ничего не ответила. Её взгляд вдруг застыл где-то у меня за спиной. Я обернулся — и всё понял. Сожительница увидела мой джип, на переднем пассажирском сиденье которого сидела Соня… благо завуч своей соперницы не видела: чуть наклонилась вперёд и ковырялась в своей сумке.

Сцена, конечно, получилась показательная.

— Ах вот какие у тебя дела, — процедила Аня, переходя на шипение. — Ты связался с этой… шалашовкой?

Я даже ничего не успел ответить, как девчонка развернулась и ушла быстрым шагом, не оглядываясь.

Я не стал её окликать… не к чему. Потом дома поговорим. Ну если, конечно, она домой вернётся. А с кем я там «связался» или не связался — уж точно не её дело.

Вот только… я внезапно вздрогнул, вспомнив, что до сих пор не забрал пса от тренера. М-да… ситуация из серии «не успел выдохнуть — уже беги тушить новый пожар».

Надо было срочно что-то придумать, пока Аня не добралась до квартиры раньше меня.

В голову, правда, ничего внятного не пришло.

Кроме одного — позвонить Кириллу. Пацан уже не раз доказывал, что на него можно положиться. И если кто-то мог помочь мне выкрутиться сейчас, то это был именно он.

Я достал телефон и набрал Кирилла. Послышались длинные гудки. Первый, второй, третий… Ничего. Но когда я уже думал отключаться, из динамика послышался голос пацана.

— Алло, Владимир Петрович! — запыхавшись, ответил он. — Извините, не сразу взял, мы тут с пацанами в футбол играем.

— Ага, — хмыкнул я. — И сколько до конца матча осталось?

— Да ещё минут тридцать, — бодро отозвался Кирилл.

— А никак нельзя, чтобы тебе замену сделали? — уточнил я. — Тут, Кирилл, дело одно выскочило. Помощь нужна, а в долгу, сам знаешь, не останусь.

Он сразу посерьёзнел:

— Что делать, Владимир Петрович?

Я коротко объяснил задачу. После паузы Кирилл присвистнул:

— Владимир Петрович, вы, конечно, с этой собакой конкретно так вляпались… А куда её потом девать, как я её у тренера заберу? У меня так-то у мамки аллергия на собачью шерсть…

— Мамку твою мы беспокоить не будем. Потом подойдёшь по адресу, который я тебе говорил, — уточнил я. — Под ковриком найдёшь ключ от хаты. Дверь откроешь, собаку внутрь запустишь, закроешь дверь, а ключ сунешь обратно под коврик. Всё просто. Понял?

— Отлично понял, Владимир Петрович, — сказал он уверенно. — Только номер тренера вашей… собаки скиньте, ну на всякий случай.

— Сейчас отправлю, молодой, — ответил я. — И ещё… в коридоре, на тумбочке, в вазочке лежат бабки. Считай это премией за оперативное выполнение задания.

— Спасибо, Владимир Петрович! Уже лечу. Я вас не подведу! — пообещал Кирилл.

Связь оборвалась, и я с облегчением выдохнул.

Так, можно считать, что один вопрос закрыт. Теперь оставалось только доставить Соню домой и наконец-то завершить этот безумный день.

Глава 8

Соня, едва мы тронулись, начала говорить быстро, сбивчиво, будто боялась замолчать. Наверное, тогда бы ей пришлось снова слушать собственные мысли? Хрен его знает, но она перескакивала с темы на тему, рассказывая, какой трудовик подлец, как он её обманывал, как «всё это» было ошибкой.

Я смотрел на дорогу, но иногда бросал короткие взгляды в зеркало заднего вида — на отражение лица завуча. Там всё было написано без слов. На лице запечатлелась обида и какой-то глупый стыд, что вообще поверила этому мутному типу.

Я слушал ровно столько, сколько позволяла вежливость. Но когда понял, что рискую сегодня превратиться в подушку для слёз, решил поставить точку.

— Соня, — перебил я. — Смотри, ты, конечно, с этим товарищем конкретно так опростоволосилась, спору нет. Но ты же сама сейчас говоришь, что надо его забыть и вычеркнуть из жизни. Так вот — бери и вычёркивай. Убирай слёзы, сопли и вот эти вопли о несчастной любви. Сделала выводы, и пошла дальше.

Завуч замолчала.