Одного я знал. Подполковник Веселовский. Фамилия ему удивительно подходила: улыбчивое лицо, красиво изогнутые, будто приподнятые в удивлении, брови, волосы зачесаны назад — прикрывают намечающуюся лысину. В гражданском он напоминал этакого научного сотрудника средней руки, душу компании и любимца женщин. Просто классический типаж, но внешность обманчива. Веселовский отличался жесткостью, порой на грани жестокости, опытный контрразведчик и за его плечами немало успешных операций.

Второго я видел в Комитете, но никогда с ним не сталкивался раньше. Ограничивался сухим кивком при встрече в коридорах Лубянки. Он разительно отличался от Веселовского. Грузный мужчина с лоснящимся круглым лицом и маленькими поросячьими глазками. Нос картошкой был в каплях пота, которые он то и дело промакивал носовым платком. Это подполковник Соболев — начальник первого отделения Шестого управления — контрразведывательное обеспечение предприятий атомной энергетики.

— Ага, проверка проверяющих! — Веселовский саркастично хмыкнул. — Даже не прошу прощения за тавтологию. Новая метла пришла у нас подмести?

— Провокация конфликта на пустом месте. Проверяете, пойду ли я на обострение? Глупо, подполковник, — ответил ему. — Все, что я хочу проверить, это информацию о диверсии.

— Диверсия срежиссирована в рамках учений. Роль диверсантов выполняют бойцы группы «Альфа», — ответил полковник Зайцев. — Не вижу причин для беспокойства.

Тут открылась дверь. Вошел Газиз. За ним влетела фигура в комуфляже, с мешком на голове и связанными за спиной руками. Следом вошли Кобылин и боец подразделения «Альфа».

— И как это понимать? — спросил Зайцев. — Что это за явление?

— Товарищ подполковник, сотрудники УСБ обнаружили обездвиженного человека в трехстах метрах от командного пункта в канаве предзонника АЭС. — доложил боец.

Кобылин сдернул с головы «найденыша» мешок и мы увидели совершенно обалдевшее лицо солдатика срочной службы. Во рту у него торчал кляп.

— Ну, рассказывай, что произошло? — спросил Зайцев.

— Кобылин, вытащи кляп, — распорядился я.

Задержанный замялся, но, сумел взять себя в руки и доложил:

— Рядовой Манин. Как обычно, заступил в наряд в восемнадцать часов. При движении по маршруту ничего подозрительного не обнаружил.

— Тогда каким образом оказался в мешке, в канаве и связанным? — Рявкнул подполковник Соболев.

Солдатик покраснел, опустил глаза.

— Там я увидел… — пролепетал он, — двух гражданских. Я их немного знаю, они работают где-то в предзоннике. Допуск есть, все как положено. Попросили прикурить. Полез за спичками в карман, и меня чем-то ударили. Больше ничего не помню.

— Твою ж мать! — выругался Зайцев и метнулся к телефону. — Начальника караула ко мне! Что за блядство у тебя происходит? Учения еще не начали, а у тебя уже солдатика с поста сняли. Ты понимаешь, что это значит? Это проникновение на объект. Немедленно тревогу, караул в ружье. Свяжись с нашими… — он подождал с минуту — пока соединяли — и заговорил уже другим тоном:

— Операция отменяется. Объявляю режим «Омега».

— Кажется, — я повернулся к экранам, на которых застыли безмолвные картинки периметра, — наши учения только что перешли из теоретической фазы в самую что ни на есть практическую. И условия максимально приближены к боевым. Особенно, учитывая важность объекта.

Время будто спрессовалось, стало тягучим. Счет шел на минуты. Это понимали все. Ожидание длилось минут пятнадцать.

Наконец, открылась дверь и в комнату втолкнули еще троих в камуфляже и с такими же экспедиционными рюкзаками, как у альфовцев, которые привели диверсантов.

— Капитан Иванов. Товарищ полковник, разрешите доложить?

— Докладывай, капитан, — кивнул полковник Зайцев.

— Взяли этих троих в реакторном зале, на подходе к кожуху второго реактора. Если бы приказ дали двумя минутами позже, мы бы прошли мимо, приняв их за своих.

— Кто такие? — прорычал Зайцев.

Я обратил внимание, что задержанные нимало не смущены, ведут себя уверенно.

— Старший группы майор Кулебко, Свердловское Управление Комитета Госбезопасности. Проводим спецоперацию. По какому праву вы прервали наши учения? — тот из «диверсантов», что был повыше с вызовом посмотрел на Зайцева.

— Вас, майор, не предупредили, что здесь идут учения группы «Альфа»? — спросил тот.

Майор подумал: «Вообще бред какой-то. Вляпались по самое не могу. Ладно, начальству виднее, пусть сами расхлебывают».

— Приказ генерала Корнилова. Юрий Иванович лично руководит учениями, — доложил задержанный.

Командный пункт потихоньку наполнялся людьми. Первым прибыл начальник охраны объекта. В него тут же мертвой хваткой вцепился Соболев. Лицо подполковника стало багровым, на глазах наливаясь кровью, с губ брызгала слюна, когда он говорил:

— Вы что тут творите, а?.. У вас год назад был пожар! И снова отличились⁈ Я тебя под трибунал отдам!

Начальник охраны слушал и бледнел. «Три дня до пенсии, и такое ЧП», — подумал он. Но промолчать не смог, гордость заставила его огрызнуться:

— Да и пойду под трибунал. Вы меж собой разберитесь, кто и за что отвечает. Жалею, что не отдал приказ стрелять на поражение. Когда уже поймете, что из-за ваших игр страдает безопасность объекта и ставится под угрозу жизнь и здоровье сотен тысяч людей?

— Я бы на твоем месте застрелился, — уже не контролируя себя, прошипел Соболев.

Начальник охраны молча достал пистолет Макарова и с глухим стуком положил его на стол перед подполковником Соболевым.

— Стреляй, — сказал он совершенно спокойно. — Сам стреляй. Или сам стреляйся. Я выполнял приказ. Все.

— Забери оружие, — ярость подполковника Соболева вдруг схлынула. Он достал платок, протер потное лицо.

— Вы тут со своим позором разберитесь, — начальник охраны посмотрел на трех свердловских «диверсантов», — а мы со своим «позором» сами разберемся, — и он, взяв рядового Манина за локоть, вывел его из помещения.

Генерал Корнилов едва не столкнулся с ними в дверях, но пропустить не подумал. Ждал, пока те отступят.

Увидев его, полковник Зайцев, наплевав на субординацию, заорал:

— Это что за самодеятельность, товарищ генерал? Это серьезный режимный объект и здесь без распоряжения Москвы муха пролететь не может!

— Вообще-то наши учения были запланированы еще год назад, при Юрии Владимировиче. И обо всем ему было доложено. Из-за кадровой чехарды в Москве мы не собираемся менять планы, — с ледяным презрением к присутствующим произнес начальник УКГБ по Свердловской области и, смерив Зайцева презрительным взглядом, процедил:

— Вы правильно сказали — «товарищ генерал». Прошу обратить на это внимание, товарищ полковник.

Корнилов выглядел