— Слава богу, не совсем так, Сергей Николаич, — поправил Науменко, — Колёса у старинных водяных мельниц были вообще деревянными, и разве это мешало им работать? А теперь, когда у нас есть трофейные ладьи, мы можем и древесину заготавливать хоть на Хортице, хоть вообще на Правобережье. Спустить брёвна к реке по одному, увязать в плот и прибуксировать его к нашему берегу, развязать, по одному бревну спокойно перевезти в школьную столярную мастерскую, а в ней — что нужно, то из них и сделаем. Плотину ведь нам не осилить? Значит, нам нужны бесплотинные мини-ГЭС. В идеале — плавучие, чтобы отбуксировать их на быстрину, да на ней и заякорить понадёжнее. А на быстринах и поток помощнее, и зимой река не замёрзнет, так что круглый год наши колёса будут крутиться и давать нам энергию. Короткие обрезки труб понадобятся только в качестве подшипников скольжения, а всё остальное может быть и деревянным. Лучше — из дуба, чтобы не гнили в воде. А в крупном размере мы можем отверстий в деталях насверлить, да деревянные же нагели в них заколотить, и тогда нам даже гвозди не понадобятся.

— В крупном? — майор наморщил лоб, — Хотя — да, те старые водяные мельницы были не маленькими, но работали. И вы правы, Остап Андреич, что-то вроде них нам как раз и нужно. Вот только тихоходность этих мельничных колёс меня смущает. Генератор же надо быстро крутить, чтобы он положенные пятьдесят герц нам выдавал?

— Да, если он переменного тока, то и скорость вращения должна быть не какой угодно, а той, которую ему раньше давал бензиновый двигатель. Но ведь мы и крутить не сразу от колеса его будем, а через передачу, как это и было в мельницах. Там тоже колесо было большим и тихоходным, ну так за счёт этого оно же и долговечным получалось, а за счёт размера давало мощный крутящий момент. А через передачу мы получим и нужную нам скорость вращения на валу генератора с тем же самым крутящим моментом минус все эти неизбежные в любом механизме потери на трение.

— А оно не сожрёт у нас весь наш полезный эффект?

— Сергей Николаич, вот видели бы вы только, на какой самодельной грубятине в девяностых боснийцы в осаждённом сербами Горажде электричество получали! Что мог мужик сам на коленке из подручных материалов сделать, плотик с колесом и слабеньким генератором, то и спускал на проводе с моста в реку. И ничего, осаду пережили. У нас по сравнению с теми боснийскими самоделками будут намного лучшие изделия.

— Да, но там же у них ещё и река была горная, а у нас-то — равнинный Днепр.

— Но мы и плотик похитрее можем сделать, с эдакой воронкой, чтобы и поток к колесу сужался и вынужденно ускорялся. И ещё на быстрину этот плотик выведем между скалами ближайшего к нам островка Дубовый. И одним не ограничимся, а сколько можно там разместить, столько таких же и сделаем.

— Так погодите, Остап Андреич, если всё это, как вы говорите, можно сделать и из дерева, зачем тогда на это дело вообще нужны трубы?

— Из дерева мы сделаем грубятину. Лучшую, чем у тех боснийцев, но всё равно малоэффективную. Зато кондовую и не дожидаясь труб. А трубы нужны на продвинутые колёса с высокой эффективностью работы. В идеале мне хотелось бы турбину Пелтона, но её мы точно не осилим — слишком навороченные лопасти. Осилим мы её грубое подобие — обрезок полного цилиндра в центре и лопасти из полуцилиндров по всему его кругу. Это мы из труб нарежем и сварим, и вот на это они как раз и нужны.

— То есть, покуда мы ковыряем проспект и сами ещё не знаем, сколько времени у нас займёт выковыривание из-под него всех этих труб, мы сможем параллельно с этим и древесину заготавливать, и деревянные плавучие мини-ГЭС начинать из неё строить?

— Именно так, Сергей Николаич. Не дожидаясь, пока эти трубы наковыряются, а наш уважаемый Михалыч рассортирует их и решит, какие он забирает в свой ремонтный запас, а какие милостиво позволяет нам использовать на наши прожекты электрификации городка. И ещё я думаю, что первое из деревянных колёс нам бы сделать стационарным у берега реки, где мы берём воду. Не надо нам с него электричества, а пускай лучше крутит нам насос и качает воду. Хоть немного солярки, да сэкономим на этом.

— Ни с пожарки, ни с водомёта я пожарные насосы демонтировать не позволю, — предупредил Семеренко, — Это — наш мобильный водяной резерв, и он должен оставаться полностью исправным. Но в принципе-то, они же и на бензовозах те же самые. С одного бензин перельём в полупустой прицеп и бочки, а насос демонтируем для этой задумки.

— Хрень собачья получится, Сергей Николаич, — заметил сантехник, — Вы воду в бочке из-под бензина не пробовали держать? И даже пробовать не советую. Хоть три раза её промой, а один хрен бензином в ней вода воняет. Даже и мыть что-то в такой воде хрен кого заставишь, а уж пить её — ну, если только в пустыне после трёх дней без воды.

— И с насосом из-под бензина будет то же самое, — поддержал его геолог, — Бабы точно бунт подымут с массовой истерикой, и боюсь, что мужики их тоже в этом поймут.

— А если с мылом его, допустим, промыть или со стиральным порошком?

— Тоже не с одного раза и не с двух, да ещё и за расход моющего средства бабы нас с вами живьём съедят. Дефицит же, а новое мыло мы не получим без щёлочи. А на неё нужны соль и электричество.

— Млять, замкнутый круг! — майор яростно зачесал затылок, — Пожарный насос из подвала Дворца? Нет, он будет гнать речную воду через водопровод в наши основные кварталы. И там он такой только один. В школе ни хрена нет, в церквушке протестантской в парке тем более — не требуются они там и по правилам. Везде, как и в подъездах, только пожарные краны к обычному водопроводу, да свёрнутые шланги. Млять, придётся наши ментовские насосные установки курочить.