— Дядя Вова поцеловал маму, а папа решил, что мама сама этого захотела, и теперь они ругаются, — пояснил Андрей. Девочка лишь поджала губы.

— Меня тоже недавно поцеловал Коля, а Дима увидел, и они подрались. Только я с Димой не ругалась, — она непонимающе глядела на нас.

— С твоим Колей я еще поговорю, — уже спокойным голосом пообещал Кирилл. — Алина? — я зло глянула на него. Прощать его обидные слова я не собиралась. — Извини.

— Перетопчешься, — фыркнула. — Пусти, — и вновь попробовала вырвать руку.

— Мышонок, — он притянул меня ближе за талию. — Прости.

— Пусти, говорю, — я сузила глаза, свободной рукой упершись ему в грудь, стараясь не подпускать слишком близко. Знала, что долго сопротивляться не смогу.

— Ладно, мы пока пойдем, а вы тут пока поговорите, — проговорил Андрей невозмутимым голосом. — Мира, Кира, пойдемте.

Девочки не стали спорить с братом, и послушно отправились вместе с ним внутрь здания, откуда мы все вместе должны были в скором времени поехать в ресторан, заказанный по случаю годовщины нашей с Кириллом свадьбы.

— Алин, — муж отпустил мою руку, и взамен приподнял лицо за подбородок. — Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

— Провалиться сквозь землю, — все еще зло хмыкнула я.

— Я лучше туда отправлю Владимира, — с угрозой в адрес названого человека, проговорил Кирилл.

— Да делай ты с ним что хочешь, я тебе давно говорила, что он мне не нравится, — фыркнула, уже обеими руками стараясь оттолкнуть мужа. — А меня отпусти.

— Не хочу, — невозмутимо отозвался он, и ловко перехватил оба мои запястья одной рукой, тем самым блокировав меня. — Мышонок, не злись, — его губы оказались совсем близко с моими.

— Я не злюсь, — тут же заверила его. — Я просто подам на развод! — снова рявкнула.

— Тебе его никто не даст, тем более, что у нас трое детей, а их я тебе не отдам.

— Скотина! — от возмущения я даже не знала, что еще сказать.

— Скотина, — кивнул Кирилл. — Но все же люблю тебя вот уже двадцать с лишним лет, — хмыкнул, и все же поцеловав. А у меня в душе все возликовало от его признания, произнесенного впервые мне в глаза за столько лет. Сопротивляться тут же расхотелось, да и обида тут же позабылась, и я с упоением стала отвечать на его поцелуй.

Все же спор закончился очень удачно, несмотря на кучу потрепанных нервов. И я все равно его люблю, даже спустя столько лет, хотя он остался все таким же наглым, самоуверенным и эгоистичным гадом.