– Папка, я сошла с ума…

– Розочка, это поправимо.

– Думаешь?

– Уверен. Здоровее тебя я человека не встречал. И ты это знаешь. Все будет хорошо!

Розе даже в голову не пришло усомниться в словах отца. Ему она доверяла безгранично.

Но, увы… Время шло, а хорошо не становилось…

И не потому, что отец обманул ее. Нет! Просто помочь ей оказалось куда сложнее, чем могли предположить ее близкие.

Друг отца взялся было помочь Розе, но это оказалось совсем непросто. Что-то сломалось в ней, такой всегда уверенной и сильной.

И только отцу она смогла доверить то, что положило конец этой силе.

Любовь…

Кратковременный полевой роман, у которого не могло быть будущего… Возлюбленный Розы был брав, красив, статен. Но совершенно не подходил под звание – человек…

Роза узнала об этом далеко не сразу, а лишь после того, как он вернулся с очередного задания, а его рота осталась где-то там… Под жарким чужим солнцем… И причины, по которым возлюбленному Розы удалось вернуться, были отнюдь не чудом…

– Роза, ты должна меня понять! Я жить хочу!

– А мальчики? – бледная, хватающая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, Роза не могла найти слов. – Они не хотели? Как ты мог?!

– Роза, прекрати! Я не понимаю! Ты не рада, что ли? Не рада, что я жив?!

– Нет. Я не рада, – отчеканила Роза и развернулась, чтобы уйти.

Ее ждала очередная операция. Но в глазах темнело, а голова кружилась так, что Роза пошатнулась, пытаясь уйти, убежать, улететь как можно дальше от того, кем еще вчера дышала и надышаться не могла.

– Ты что? Тебе плохо, Роза?! – ее попытались взять под руку, но какая-то неведомая сила толкнула ее в спину, заставив выпрямиться и вздернуть острый, такой же как у отца, подбородок выше.

– Нет! Не сметь ко мне прикасаться!

Ребенка она потеряла на следующий день… Закончила очередную операцию, чувствуя, как разрывает от боли все внутри, и прошептала:

– Шить…

И только после этого потеряла сознание.

Другу отца, известному психотерапевту, Роза обо всем этом рассказывать не стала. Сочла, что это ни к чему.

Доверилась лишь отцу.

Сжав в кулак тонкие пальцы, говорила тихо, уверенно и почти отстраненно о том, что причиняло такую бесконечную боль, что, казалось, еще мгновение и расколется пополам мир… Ведь нельзя, невозможно жить, когда душа кричит, а накричаться не может…

Отец не стал ее утешать. И не потому, что слов не нашел. Просто понимал, что жалости Роза не потерпит.

Коснулся рукой ее волос, с удивлением обнаружив тусклое серебро среди золота Розиных кудрей, и сказал:

– Жить надо, родная… Нам не дано выбирать свою судьбу. Но дано выбирать варианты того, как прожить свою жизнь в тех условиях, которые были поставлены. И как ты это сделаешь – зависит только от тебя.

– Я не согласна, папочка, – Роза не обернулась, вглядываясь в сумерки за окном так, будто там ее ждал ответ на все вопросы. – Свою судьбу я выберу сама.

– Даже возражать не стану. Пробуй! И знай, что я рядом.

– Я знаю…

Выбор Розы отца не обрадовал. Пройдя все круги ада и обследовавшись вдоль и поперек, она поняла, что матерью ей стать не дано.

– Может быть, попробовать что-то еще? – осторожно спросил отец, когда она поставила его в известность о своих планах.

– Нет, папочка. Ты забыл? Я тоже врач. И кое-что во всем этом понимаю… Даже слишком много для того, чтобы оставить себе хоть на полполушки надежды.

– И что ты будешь делать?

– Ничего. Что я могу? Выйти замуж и лишить кого-то возможности иметь собственного ребенка? Нет! Я не настолько эгоистична, чтобы вмешиваться в чужую судьбу. Со своей бы разобраться.

– И что дальше?

– Работа. Здесь я могу все и еще немного. Значит, остается только она. Что скажешь, папочка?

– Скажу, что я люблю тебя, моя Розочка…

– Я знаю…

На том и порешили.

А годы шли…

Ушел спокойно и очень тихо отец. Просто не проснулся как-то утром. И Роза, которая жила секундами, вечно в цейтноте и впопыхах, обычно не успевая даже кофе выпить перед работой, почему-то остановилась в тот день на пороге, замерла на мгновение, а потом кинулась в его кабинет. Там была «берлога», место силы ее отца, где рядом на стене висели два больших портрета – Розы и ее матери.

Там она отца и нашла. Он будто спал. И лицо его было таким умиротворенным, что Роза отпрянула невольно, уже понимая, что произошло. Ей показалось, что он вот-вот откроет глаза и скажет:

– Розочка моя, все хорошо! Я нашел ее… Мы вместе…

Роза знала, что такое лицо у отца бывало лишь тогда, когда он говорил об ее матери…

Она осталась совершенно одна.

– Роза, ты будешь жить теперь как сыч в дупле? Кота себе заведи или барбоса какого, что ли… – Ирина Петровна пыталась поддержать подругу.

– И кто им заниматься будет? Кормить да выгуливать? Ты же знаешь, что я себе не принадлежу!

– Работа эта твоя… Ну хорошо! А родные? Есть же у тебя хоть кто-то?!

Роза в ответ помалкивала.

У нее не было больше родных и близких, за исключением дальней родни, с которой все связи были разорваны еще до ее рождения. Причин Роза не знала и никогда ими не интересовалась. А потому, когда на ее пороге появилась странная молодая женщина с мальчиком-подростком, удивилась, конечно, но виду не показала.

– Роза Марковна, простите, но мы к вам…

– А мы – это кто? И почему именно ко мне? – Роза, опаздывающая на работу, удивленно подняла брови.

– Ой! Вы же меня не знаете! Я – Лиза. Дочь дяди Игоря. Двоюродного брата вашего отца. Мы с вами не встречались, потому что наши отцы не общались долгие годы. Причин не знаю, но я решила… Понимаете… Мне некуда больше идти… А у меня сын…

Женщина потупила глаза, и Роза, вздохнув, отступила вглубь квартиры, пропуская гостей.

– Проходите…

История, рассказанная Лизой, была стара, как мир. И столь же неинтересна. Муж ее, человек скупой и ненадежный, жил своей жизнью. У него были романы на стороне, собственные увлечения и нелюбимая жена. А Елизавета, зная обо всем, пыталась сохранить «семью». Ради чего? Ради сына, разумеется!

Молчаливый, чуть угрюмый мальчишка, сидевший рядом с ней, слушал мать, но глаза его были пустыми. И лишь руки, беспокойно теребившие скатерть, выдавали то, что творилось