репатриацией евреев в Эрец Исраэль. Шел 1947 год и было ясно, что война за Независимость будущего Еврейского государства неизбежна. Еще несозданной армии будущего государства нужны были профессиональные военные кадры, прошедшие закалку в ходе Второй мировой войны.
Агенты Мосад Алия Бет в то время действовали по всей Европе, собирая еврейских добровольцев для будущей израильской армии. Особенно активно Мосад Алия Бет действовал в Польше, где объектом вербовки добровольцев были евреи-военнослужащие Войска Польского и Северной группы войск Советской Армии (СГВ), дислоцированной на территории Польши.
О том, как проходила вербовка добровольцев мне еще в бытность в СССР под большим секретом рассказал полковник-танкист П. В то время он был молодым капитаном двадцати четырех лет, командиром танковой роты одной частей СГВ. В рядах Красной Армии капитан П. прошел всю войну от Москвы до Берлина, неоднократно горел в танке, был награжден многими боевыми орденами. В числе отличившихся воинов он участвовал в Параде Победы 1945 г. В Бабьем Яру нацисты и украинцы убили всю его семью.
Однажды он возвращался на поезде в свою часть. В купе с ним было несколько поляков, с которыми он беседовал «за жизнь» под стаканчик самогона. Неожиданно один из «поляков» спросил его на идиш:
«— Капитан — ты еврей?».
Получив утвердительный ответ, «поляки» рассказали капитану, что сейчас в Эрец Исраэль идет смертный бой за будущее Еврейское государство, немногочисленный еврейский ишув противостоит армиям многих арабских государств, на кон поставлена судьба всего еврейского народа.
«— Ты, капитан — еврей, и, судя по твоим орденам, ты хорошо воевал. Твое место, как еврея и солдата — в рядах будущей еврейской армии». Попутчики рассказали капитану П. о том, как тысячи евреев-добровольцев сейчас нелегальными тропами устремляются в Эрец-Исраэль, чтобы вступить в бой в рядах еврейских боевых формирований.
«— Давай, капитан, присоединяйся к нам. Мы тебя сейчас переоденем в гражданское, снабдим документами и переправим в Германии, а оттуда наши люди доставят тебя в Эрец Исраэль».
Как мне рассказывал в последствии полковник П., при этом разговоре вся жизнь прошла перед его глазами — убитые в Бабьем Яру близкие, война, его чувство принадлежности к еврейству.
Оставалось сказать только «Да», чтобы навсегда изменить свою судьбу. Но в Киеве капитана ждала невеста, и он понимал, что такое решение навсегда разлучит его с любимой женщиной и обречет ее на мучения и преследования в СССР.
Полковник П. тогда так и не решился примкнуть к еврейским добровольцам, но память об этом разговоре в польском поезде он хранил в глубокой тайне всю жизнь.
В СССР евреям-военнослужащим, нелегально переправленным в Эрец Исраэль, грозила смертная казнь:
Выписка из «Обзора судимости и судебной практики по делам о государственных преступлениях, рассмотренных Военным Трибуналом Прикарпатского Военного Округа в 1-м квартале 1952 года».
«Старшина 1031 гаубичного артиллерийского полка ЗИЦЕР, он же БЕРНШТЕЙН, состоя на военной службе в Советской Армии на территории Польши, 22 сентября 1945 года дезертировал из части, после чего изменил Родине и бежал на жительство в Израиль. Трибуналом Округа 21 февраля 1952 года ЗИЦЕР заочно осужден по ст. 58-1 «б» УК РСФСР к расстрелу».
Майор Феликс Беатус принимает решение совершить побег из Польши и добровольно примкнуть к еврейским боевым формированиям в Эрец Исраэль.
Пройдя нелегальными тропами всю Европу, он с семьей 27 мая 1947 года прибыл на историческую родину.
В Эрец Исраэль, тогда еще находившейся под британским правлением, велась ожесточенная партизанская война еврейских боевых формирований против британцев и арабов — ни у кого не было иллюзий, всем было ясно, что с уходом британцев предстоит смертельная схватка за Еврейское государство с многократно превосходящими силами арабов.
Вскоре состоялась встреча Беатуса с Ицхаком Саде (Ландсбергом), командующим еврейской нелегальной армии Хагана. Встреча с Саде повлияла на всю дальнейшую жизнь Беатуса — Саде смотрел на перспективу и ясно понимал, что в будущих боях предстоит буквально с нуля создавать танковые войска и польский офицер-танкист с богатым фронтовым опытом как никто другой подходит для этого дела.
Установлению тесного контакта между ними способствовал и такой фактор, что Ицхак Саде, выходец из России, в прошлом тоже был командиром Красной Армии, между ними не было языкового барьера — оба отлично владели русским языком.
Впрочем, языковой барьер крайне усложнил взаимопонимание Беатуса с другими командирами Хаганы – сабрами (уроженцами Израиля), что в дальнейшем оказало самое негативное влияние на его военную карьеру в Израиле.
Свидетельством тому стала встреча Беатуса в тель-авивском кафе с командирами Хаганы и Пальмаха Игалем Алоном и Данном Ланером. Встречу организовал Ицхак Саде, он же был переводчиком — Беатус и боевые командиры не понимали друг друга, Беатус не знал ни иврита, ни идиша, ни английского языка, на которых говорили сабры — уроженцы Страны.
Несмотря на возникшие проблемы, Ицхак Саде продолжал поддерживать Феликса Беатуса. Вскоре они отправились на север страны. Там, в кибуце Айелет а-Шахар, Феликс Беатус по указанию Ицхака Саде разработал план обороны Галилеи на случай вторжения арабских армий.
Отличная командирская подготовка помогла решить эту задачу, что вызвало восхищение командиров местных боевых формирований. Коэн, командир 3-го батальона Пальмаха спросил Дана Ланера — «Как долго Беатус находится в стране, раз так точно и детально знаком с обстановкой в Галилее?». Ответ поразил Коэна – «Беатус приехал всего несколько дней назад и всю информацию получил только благодаря изучению карт».
На Беатуса, в свою очередь, произвели сильное впечатление сознательность и дисциплина бойцов еврейских боевых формирований – по случаю праздника бойцы получили увольнительные и к назначенному все вернулись в свои подразделения. Как отметил Беатус, в хорошо знакомой ему польской армии дезертировали до тридцати процентов офицеров и солдат, ушедших в отпуск.
Тогда же обсуждались вопросы создания танковых войск будущей израильской армии. Об этих обсуждениях пишет полковник Меир Паиль в своей статье, опубликованной в журнале бронетанковых войск «Ширьон» (Броня) в 1999 году:
«Дело было далеким летом 1947 года. В непосредственной близости к западной границе кибуца Далия был разбит палаточный городок курса командиров отделений ПАЛМАХа. Командиром курса был Хаим Бар-Лев, а Ваш покорный слуга был в должности его заместителя. Однажды нас посетил Ицхак Саде.
«Старик» привел с собой ещё одного человека, с которым и зашел в палатку начальника курса командиров отделений. Ицхак Саде представил этого человека — Феликс Беатус, репатриировавшийся недавно из Польши, служил во Вторую Мировую войну командиром танкового полка в Советской Армии, а также в Польской Армии, организованной в СССР.
«Старик» рассказал, что этот человек не говорит на языке
