Авторская отсебятина

Образ страшной волшебной старухи пришел в славянскую сказку из северного фольклора, сохранив сложность и неоднозначность, присущую первооснове. И однажды мне представился случай, убедиться в этом.

Одно время у меня было хобби шить куклам нарядные платья. В том числе и бабкам Ёжкам. Как–то, снимая ситцевую кофтенку с одной из них, я нечаянно оторвала плохо приклеенный паричок и обнаружила….второе лицо. Спереди, как положено, располагалась обычная старушечья бабко–ежная физиономия, что говорится «славянского разлива». А вот сзади, под волосами пряталось молодое личико с раскосыми, северными глазами.

Уж не знаю, как можно из прагматических соображений объяснить сей феномен. Может быть, на фабрике закончились заготовки затылков и, чтобы не простаивать рабочий взял первую, попавшуюся под руку деталь из другой серии?

Но, написав к тому времени статью о Бабе Яге, я решила не посягать на чудо и подумала о Знаке.

Пластмассовая кукла в точности отражала рассказанные Галиной Бондаренко истины о могучей, мудрой Бабе Яге. Она была двуликой — доброй и злой, молодой и старой, красивой и уродливой и, имела явно подтвержденную этнографическую принадлежность. Кроме того, показала свое истинное лицо при помощи обыкновенного чуда.

Так что, сказки хоть и ложь, а написана в них, вероятно, все–таки чистая правда, подумала я. Раз Баба Яга собственной персоной подтвердила мнение эксперта, значит, так все так и есть на самом деле…

По материалам собственной статьи в журнале «Ваша судьба»