«Кровь эльфов»
Затем наступал черед еще более страшной Трансмутации, и в ней тоже выживали далеко не все.
Изменения затрагивали абсолютно все процессы в организме. Разумеется, одними травами достичь таких мутаций было бы невозможно: дело не обошлось без магии. Более того, без магии не появился бы ни один ведьмак.
Многие герои романа отмечали склонность и даже нездоровую страсть чародеев к экспериментам. Когда волшебник Стрегобор убеждал ведьмака, что бандитка Ренфри — чудовище и мутантка, родившаяся под проклятием Черного солнца, то в красках описал, какие жуткие мутации наблюдал при вскрытии одной из девушек, которой не посчастливилось появиться на свет в одно с нею время. Геральт нашел что ответить на это:
— Я видел людей, у которых вместо рук орлиные когти, людей с волчьими клыками. Людей с дополнительными суставами, дополнительными органами и дополнительными чувствами. Все это были результаты вашей возни с магией.
«Последнее желание»
Один из самых громких и скандальных экспериментов как раз и породил ведьмаков. Только вот вовлеченные в него действовали без разрешения Совета и Капитула чародеев: в цикле упоминается некий маг-ренегат, чьи мутагенные эликсиры совершенствовали его последователи, а в «Сезоне гроз», который, по словам пана Сапковского, в цикл не входит, упоминаются даже имена этих чародеев:
— …Косимо Маласпина, а после ученик его Альзур, именно Альзур, ведьмаков сотворили. Не кто иной, как они мутацию инвентировали, ту самую, благодаря коей тебе подобных креацинировали. Благодаря коей ты существуешь, благодаря коей по миру ходишь, неблагодарный.
«Сезон гроз»
«Неблагодарный» — это, конечно, Геральт, который чуть раньше легкомысленно уничтожил уникальное мутантное чудовище, сотворенное учеником легендарного экспериментатора.
Конечно, создание ведьмаков потребовало целой серии экспериментов, и они продолжались даже после того, как магам удалось добиться качественного результата. Стал подопытным в свое время и Геральт.
Я прошел там обычную мутацию. Испытание Травами, а потом — как всегда. Гормоны, вытяжки, вирусы. И все заново. И еще раз. До результата. Считалось, что я перенес Трансмутацию удивительно хорошо, болел очень недолго. Ну и меня сочли достаточно иммунизированным — есть такое ученое слово — парнем и отобрали для следующих, более сложных… экспериментов. Эти были и того чище. Гораздо. Но, как видишь, я выжил. Единственный из всех, кого для этих экспериментов отобрали. С тех пор у меня белые волосы. Полное отсутствие пигмента. Как говорится — побочный эффект.
«Последнее желание»
Увы, в какой-то момент «цепь прервалась». Ведьмаки потеряли возможность создавать себе подобных: в отсутствие опытного чародея травы, лаборатория, даже знание рецептуры эликсиров бесполезны. Из старых ведьмаков в строю остался только Весемир, а он всего лишь мастер меча. Новые ведьмаки появляться перестали, а те, что выжили, постоянно рискуя жизнью на тракте, постепенно тают числом.
Конечно, убить ведьмака — задача непростая. Обучение и трансмутации обеспечивают его целым рядом преимуществ, например иммунитетом к болезням. Ведьмаки, как правило, невосприимчивы к инфекционным и бактериальным заболеваниям, но в некоторых случаях, судя по всему, заражение возможно: в романе «Кровь эльфов» Трисс Меригольд удивляют «сильные рябушки после оспы» на лице Койона. При этом воспалениям и заражению крови из-за ранений ведьмаки подвержены, как и все остальные, однако на этот случай предусмотрен другой защитный механизм. О нем мы узнаём от Висенны — чародейки, которая встретилась Геральту после битвы с чудовищами в рассказе «Нечто большее» (и которая оказалась его матерью). Висенна заметила, что ведьмака спас «ритм сердцебиения, четырехкратно замедленный по сравнению с ритмом обычного человека». Эта же черта не позволила Геральту умереть после схватки с принцессой-стрыгой в самом первом рассказе цикла.
Нэннеке — жрица богини Мелитэле, у которой герой потом лечил разорванное стрыгой горло, — отметила другое важное для ведьмаков свойство: чрезвычайно быструю регенерацию. Без нее, а еще без чудесных ведьмачьих лекарственных эликсиров многие ранения, полученные от чудовищ, были бы летальными. Это же свойство, возможно, и обеспечивает ведьмакам относительно долгую жизнь. Как отметил Геральт в романе «Кровь эльфов», «еще ни один ведьмак не умер от старости, в постели, диктуя завещание». В то же время Весемир, которого Трисс без доли шутки назвала столетним дедом, демонстрирует невероятные для этого возраста здоровье и ловкость.
Также ведьмаков обучают владению магией — в самом скромном ее понимании. В бою они используют знаки: концентрируют энергию и особым образом выпускают ее, чтобы вызвать столб огня, загипнотизировать противника, сотворить нечто вроде щита или просто на расстоянии толкнуть кого-то в нужную сторону.
Страница из энциклопедии естественной истории Hortus Sanitatis. Я. Мейденбах, 1491 г.
Wellcome Collection
Скоростью реакции и физической силой ведьмаки тоже в разы превосходят обычных людей. Однако все свои невероятные способности они предпочитают усиливать эликсирами — особыми алхимическими смесями. Они помогают улучшить ту же скорость реакции, чтобы двигаться в одном темпе даже с высшим вампиром, видеть почти в абсолютной темноте, исцелиться, остановить кровь. Все это стало возможным благодаря ускоренному метаболизму: эликсиры по большей части состоят из агрессивных стимуляторов и наркотических веществ, которые обычного человека непременно бы убили. Впрочем, нельзя сказать, что к подобным ядам и токсинам ведьмаки вообще невосприимчивы: они, хоть и не умирают, в полной мере ощущают на себе последствия отравления.
У ведьмачьих мутаций есть
