Внешний облик Екатерины II в контексте ее сценария власти

Сценарий власти Екатерины II самым естественным образом включал и формирование ее внешнего облика. Внешний образ для любой женщины имеет огромное значение, что бы она ни говорила.

Пожалуй, Екатерина II стала первым российским монархом, последовательно выстраивавшим как свой сценарий власти, так и свою внешность в контексте этого сценария. До Петра I московские цари свой образ не формировали, а просто следовали многовековым традициям. Для Петра I европейский костюм, бритое лицо, военные мундиры – это отражение его внутреннего мира, продолжение его ежедневных забот, противопоставление тому миру Московского царства, от которого император хотел уйти. Преемники Петра I во внешнем облике следовали уже новым традициям.

Императрица Екатерина II, немка по происхождению, с фактически отсутствовавшими правами на русский императорский трон, совершенно сознательно желала быть более русской, чем ее подданные, поэтому подчеркнутая «русскость» в ее внешнем облике совершенно осознанна. Отсюда и кокошники при Императорском дворе, и «русские платья» наряду с мундирными платьями. При этом императрица не отказывалась от европейского стиля в женской одежде. И это причудливое смешение «русскости» и «европейскости» стало частью сценария власти Екатерины II, именовавшегося «просвещенным абсолютизмом».

В апреле 1762 г. Екатерине II исполнилось 33 года. Она внимательно следила за своей внешностью и довольно высоко, хотя не без иронии, его оценивала. Имеются и многочисленные мемуарные описания-оценки внешности императрицы. Английский посол описывал ее внешность в 1762 г. следующим образом: «Прекрасный цвет лица, живые и умные глаза, приятно очерченный рот и роскошные блестящие каштановые волосы создают, в общем, такую наружность, к которой очень немного лет тому назад мужчина не мог бы отнестись равнодушно, если только он не был бы человеком предубежденным или бесчувственным… Она была, да и теперь остается тем, что часто нравится и привязывает к себе более, чем красотой. Сложена она чрезвычайно хорошо, шея и руки ее замечательно красивы и все члены сформированы так изящно, что к ней одинаково подходит как женский, так и мужской наряд. Глаза у нее голубые, и живость их смягчена томностью взора, в котором много чувствительности, но нет вялости. Кажется, будто она не обращает на свой костюм никакого внимания, однако она всегда бывает одета слишком хорошо для женщины, равнодушной к своей внешности».

Спустя два года секретарь Михаила Воронцова довольно жестко описывал облик 35-летней Екатерины II: «Никак нельзя сказать, что красота ее ослепительна: довольно длинная, тонкая, но не гибкая талия, осанка благородная, но поступь жеманная, не грациозная; грудь узкая, лицо длинное, особенно подбородок, постоянная улыбка на устах, но рот плоский, вдавленный; нос с горбинкой; небольшие глаза, но взгляд живой, приятный; на лице видны следы оспы. Она скорее красива, чем дурна, но увлечься ею нельзя». Очень пристрастное описание, с учетом того, что императрица оспой не болела и нос имела вполне греческий.

Эриксен В. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны.

Ок. 1762 г.

Еще одно описание оставил английский врач барон Т. Димсдейл, посетивший Россию в 1768 г. и в своем ключе описавший 39-летнюю императрицу: «…росту выше среднего, в ней много грации и величия… К природным ея прелестям прибавьте вежливость, ласковость и благодушие, и все это в высшей степени… Ея Величество говорит по-русски, по-немецки и по-французски в совершенстве, читает также свободно по-итальянски, и, хотя она не знает по-английски столько, чтобы говорить на этом языке, но понимает достаточно все, что говорят… она чрезвычайно умеренна и употребляет в питье только один или два стакана воды с вином»[60].

Конечно, восприятие внешности, тем более первого лица, всегда субъективно, но большинство современников отмечали и безусловную харизму государыни, гармонично сочетавшуюся с умом и творческим началом. Екатерина II много двигалась, много работала, вела достаточно размеренный образ жизни.

Боровиковский В.Л. Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке (на фоне Чесменской колонны).

1794 г.

Однако годы брали свое, что нашло отражение и в «сарафанном крое» платьев императрицы, и в восприятии личных праздников: «…не смотря на все, что вы мне говорите и желаете прекрасного по этому случаю, всегда приносит мне в подарок лишний год, и по этому самому я не очень-то жалую этот день: что бы ни говорили, а стареться – очень неприятная вещь» (9 мая 1774 г.)[61].

В 1796 г., когда Екатерине II исполнилось 65 лет, в своих комнатах она обычно носила «белый гродетуровый шлафрок или капот, а на голове флеровый белый же чепец, несколько на левую сторону наклоненный. Несмотря на 65 лет, Государыня еще имела довольную в лице свежесть, руки прекрасные, все зубы в целости, от чего говорила твердо, без шамканья, только несколько мужественно; читала в очках и притом с увеличительным стеклом: “А Мы в долговременной службе государству притупили зрение и теперь принуждены по необходимости очки употреблять”»[62].

При этом над внешним обликом императрицы работали высококвалифицированные специалисты: парикмахеры, портные, закройщики, золотошвеи, белошвейки, кружевницы, чулочницы. Все они значились в придворном штате Императорского двора.

Парикмахеры

Екатерина II, как всякая женщина, внимательно относилась к своей прическе. Естественно, цвет волос и варианты прически периодически менялись, но в целом она предпочитала носить прическу с открытым лбом, без челки и двумя-четырьмя подвитыми длинными локонами. В целом это аристократически-европейский стандарт, который характерен и для времен Елизаветы Петровны: открытый лоб, поднятые вверх волосы и несколько завитых локонов, спадающих на плечи.

Екатерина II неоднократно упоминала о своих парикмахерах. Например, в 1745 г. она, 16-летняя великая княжна, опаздывая на службу в церковь, велела позвать своего камердинера-парикмахера и сказала ему, что если он впредь будет причесывать ее с такою медлительностью, то она его прогонит. Этим мастером-совместителем» был Тимофей Герасимович Евреинов (1720-1787), в обязанности которого во время укладки волос по утрам входило краткое изложение дворцовых новостей своей юной хозяйке.

Таких упоминаний в мемуарах довольно много: «В этот промежуток времени мой камердинер Евреинов, причесывая меня однажды утром, сказал мне…»; «В воскресенье утром, причесывая меня, Тимофей Евреинов сказал мне: “Знаете ли Вы, что сегодня ночью граф Лесток и его жена арестованы и отвезены в крепость как государственные преступники?”».

Отметим, что соединение нескольких специализаций для дворцовой прислуги – обычное дело, и камердинеры могли выполнять обязанности не только парикмахера, но и портного. Т.Г. Евреинов проработал рядом с будущей императрицей с 1745 по 1751 г. В 1751 г. его,