94

Я пару раз встречался с Нишем в перерывах между его попытками собрать средства на прыжок из космоса и поездками на фрифолл в Испанию. Пока он и Гарри, загорали в Роял Марина Адонис, я выполнял работу Би-Джи на северо-западе Англии, недалеко от Блэкпула. Новая блестящая брошюра Ниша приземлилась на мой придверный коврик, и я узнал, что он собирается прыгнуть с наполненного гелием шара объемом десять миллионов кубических футов. В ней говорилось:

Волоконно-оптические камеры в шлеме [парашютиста] и микроволновое передающее устройство на его теле позволят зрителям увидеть то же, что видит он, когда достигает скорости более 800 миль в час (1287 км/ч). Авторы мировых бестселлеров Том Клэнси и Фредерик Форсайт согласились дать комментарии в ходе прямой телевизионной трансляции и для последующего документального фильма.

Я позвонил ему, чтобы поиздеваться. Он казался счастливым. Он сказал, что заключил сделку, которая означает, что NASA наконец-то присоединилось к ним.

«Какого рода сделку?»

«Мне нужно помочь Гарри доставить ученого и его снаряжение на гору».

«Какую гору?»

«Эверест».

NASA разработало являющийся эквивалентом мягких тканей пропорциональный счетчик для измерения уровня солнечной радиации и ее воздействия на кожу. Он уже использовался в ходе нескольких полетов Шаттлов, но космический аппарат двигался слишком быстро, чтобы получить какие-либо полезные результаты. Ученый Карл Хенице собирался измерить уровень радиации, достигающей поверхности Земли, на разных высотах в ходе восхождения. Данные будут предоставлены NASA и «Хай Эдвенчер», компании Лоэля Гиннесса.

«Ты уже начал тренироваться в скалолазании?»

«Это будет подготовка по ходу дела. Вроде как нужно просто ставить одну ногу с кошками перед другой, не так ли?»

Пусть лучше он, чем я, но он ждал этого с нетерпением, и я был рад за него.

Когда я увидел его в следующий раз, через несколько недель, Ниш был уже совсем не тот. Он сильно похудел, что я списал на тренировки — в сочетании с тем, что он пытался бросить курить. Он безостановочно сосал фруктовые леденцы, но это не помогало. Он приканчивал упаковку, а затем отмечал это парой сигарет.

Фрэнк был прав: его состояние вызывало беспокойство. Он больше не был таким беззаботным. Вся его энергия улетучилась. Он даже казался немного заторможенным, словно слишком много думал, прежде чем что-то сказать. И выглядел он ужасно.

Я все еще не был знаком с Анной. Ей было чуть больше двадцати, она была лет на двенадцать моложе его, и, по словам Ниша, была «экзотической».

Ее отец действительно был русским, а мать — филиппинкой. И она действительно училась на врача. Она говорила по-итальянски, играла классическую музыку и все такое.

Она пару раз приезжала к Нишу после его возвращения из Вашингтона и, должно быть, ей понравилось то, что она увидела. Она собиралась перевестись в Бристольский университет и продолжить там обучение на медицинском факультете. Странно, что в его доме не было ни одной ее фотографии — возможно, потому, что все место занимали брошюры и всякая всячина про прыжок из космоса.

«У меня нет времени». Он засунул в рот еще один леденец. «Переработал. Понимаешь, о чем я?»

«Ты чертовски переутомишься, когда начнешь карабкаться на Эверест».

Ниш был не единственным, кто меня беспокоил. Фрэнк бросил Святого Петра и задумывал пойти в армию на полную ставку в качестве священника. Это было не очень-то по-христиански с его стороны. С кем мне теперь проводить свои МакСаммиты?

Ниш уехал вместе с Гарри, а в ноябре вышла из печати «Браво Два Ноль». Книга сразу же попала в списки бестселлеров и оказалась самой продаваемой книгой о войне за все времена. Я не мог поверить. Даже издатели не ожидали такого успеха.

Именно в этот первый месяц успеха и начались проблемы. Кабинетные генералы в своих выступлениях мямлили, что я разглашаю секреты и подвергаю риску национальную безопасность. Эти так называемые эксперты понятия не имели, что книга прошла проверку. Я читал статьи, в которых говорилось, что Министерство обороны было встревожено этими разоблачениями. Я не мог понять, что это такое.

«Это то, за счет чего продаются газеты, Энди». Человек рядом со мной на заднем сиденье служебной машины ткнул пальцем в один из скандальных газетных листков у меня на коленях. «Не позволяй этому тебя беспокоить».

Я не собирался спорить с таким высокопоставленным представителем оборонного ведомства, тем более что мы направлялись в Сандхерст, где я должен был прочитать рождественскую лекцию.

95

Февраль 1994 г.

Ниш все еще был в отъезде; я не видел его с тех пор, как он прошлой осенью отправился на Эверест. Фрэнк исчез с лица земли. Это происходило постоянно; мы же не работали с девяти до пяти и не придерживались правила встречаться друг с другом в конце рабочего дня. Подобно фальшивым пенни, мы объявлялись внезапно. Отсутствие новостей — это хорошие новости.

Или мне так казалось.

Я был за границей, когда до меня дошли слухи, что Ниш кого-то убил. Я не смог связаться ни с Фрэнком, ни с Эндрю, ни с Гарри, ни с кем, кому можно было бы доверять. В конце концов, мне пришлось звонить в Лейнс. Меня перенаправляли из инстанции в инстанцию, и у всех были разные версии. Ниш убил мужчину. Ниш зарезал женщину. Он сидел в тюрьме во Франции. Он лежал в больнице в Англии.

«Есть идеи, как мне связаться с Фрэнком Коллинзом? Думаю, он где-то на севере, в ТА».

«Он в 5-й десантной бригаде».

Я нашел его в Олдершоте. «Что, черт возьми, происходит, Фрэнк? Он убил парня?»

«Нет, нет, нет. Парень умер во время восхождения на Эверест. Ниш был с ним».

«Спасибо тебе за это, черт возьми — у меня были видения, что он сидит взаперти и…»

На другом конце линии повисло короткое молчание. Затем он сказал: «Так и было. Он пытался убить свою девушку».

«Анну? Что за херню он натворил?»

«Я не знаю. Он ударил ее ножом. Она все еще жива. Он не спал несколько дней. У него полностью сорвало крышу. Он думал, что все хотят убить его. Он думал, что Анна — дьяволица. Он параноик…»

«Где он сейчас? Что мы можем сделать?»

«Все уже улажено. Он был в приюте для душевнобольных в Шамони».

«Франция?»

«Они были в отпуске с Гарри и его девушкой».

«Ему предъявили обвинения?»

«Я так не думаю. Они привезли его обратно в Великобританию. Я молюсь