Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 60
потом всыпаем половину объема муки. Все хорошо перемешиваем.
Любую горизонтальную поверхность, где вам удобно будет лепить сырники (я это делаю на деревянной доске) посыпаем оставшейся мукой и выкладываем туда тесто.
Скатываем из теста колбаску диаметром около шести сантиметров. Нарезаем ножом небольшие шайбочки толщиной около двух сантиметров.
Каждую шайбочку слегка приминаем рукой, обваливая в муке. Вот таких шайбочек у меня обычно получается около 40 штук.
Обжариваем сырники на среднем огне до золотистой корочки.
Смело едим руками, обмакивая в сметану или варенье.
«Обеспечьте едой себя, потом ребенка»
Как я приучила детей к своему здоровому эгоизму
Хоть я и мать, но я по-прежнему тоже хочу лучшее и побольше. Впервые я четко это осознала, когда попробовала Мишкино фруктовое пюре из банки. Угадаете, какое самое вкусное фруктовое пюре? Яблоко с грушей. Вот интересно, почему эти фруктовые пюре мы начинаем пробовать, только когда сами становимся родителями? Как сейчас помню этот чуть терпкий вкус со сладостью в конце. И знаете что? С первой же ложки я поняла, что, пожалуй, съем эту банку вместе с Мишкой – одну ложку ему, одну мне, по очереди. И, видимо, мое желание приложиться к этой банке тоже передалось и ребенку: Мишка азартно раскрывал рот и искренне удивлялся, когда очередная ложка уходила мимо него. Со временем это превратилось в соперничество – кто ухватит себе побольше.
Главное – чтобы мать была сыта. Это мое политическое кредо, которое я возвела в главное правило счастливого материнства. Правило это распространяется не только на еду, оно гораздо шире. Я правда считаю, что сытая, а если глубже смотреть – счастливая мать – лучшее, что может быть у ребенка. Это, безусловно, залог его счастливого детства.
Помните, как нас всегда учили перед полетом в самолете? Первым делом нужно надеть кислородную маску на себя, а потом уже на ребенка. Сначала нужно осчастливить себя, потом детей. К сорока годам я это очень четко поняла, хотя пришла к такому подходу и не сразу.
Расскажу вам маленькую историю из мира животных. Когда Мишке было девять лет, а Гришке шесть, я завела Тосю. Я наверняка еще буду о ней упоминать, сейчас скажу лишь, что Тося – бастардина[1], я ее взяла щенком у друзей на фоне развода и свистящего котелка (не в себе была явно, крыша поехала). Когда Тосе исполнилось четыре месяца, стало понятно, что без помощи кинолога не обойтись, и я пустилась во все тяжкие: всеми силами пыталась найти с Тосей контакт, научиться всем вместе жить, не позволяя ей сожрать весь дом. Одна из проблем, которую мы решали с кинологом, была связана с отношением собаки к шестилетнему Грише: Тося его хватала все время за штанины, не слушалась совсем, вообще не считала его человеком. Нас с Мишкой она принимала за равных, – что меня, кстати, тоже не устраивало: ничего себе, на равных, собака какая! – а вот Гришу считала, видимо, щенком. И кинолог предложил мне сыграть в социальную игру.
Мы сели в круг, Тосю поставили в центре. Я взяла в руку немного ее любимого собачьего лакомства, поднесла к ее носу, она смиренно ждала, пока я ей разрешу его съесть, но я не разрешила и передала это лакомство Мишке. Он проделал то же самое и передал его Грише. Гриша поступил так же. Тося обалдела. Оказалось, что Гриша обладает теми же правами, что и мы с Мишкой. А она, Тося, очень любимая нами собака, но мы, втроем, те, кто ее кормит, поит и заботится о ней, имеем больше прав. Больше обязанностей, но, как следствие, и больше прав. После этой игры Тося начала относиться к Грише совсем по-другому.
Понятно, что отношения с детьми не нужно приравнивать к отношениям хозяина с собакой. Но главное здесь для меня следующее: у меня больше обязанностей и больше прав по отношению к моим детям, поэтому я по праву забираю себе бóльший кусок пирога. Только услышьте меня правильно: не все съедаю, а детям крохи, а не отдаю всю себя в угоду детям. Чувствуете разницу? Я первая пробую, я кладу еду сначала себе, а не «моему маленькому котеночку, которому нужно обязательно первому попробовать этот тортик».
С тех пор как я поделила с Мишкой его первый банан, а потом и его вкуснейшее грушево-яблочное пюре, я поняла, как важно не забывать про себя, как важно не потерять себя в ребенке, не принести ему себя в жертву. Почему вдруг ребенок стал бы мне предлагать свою еду и вообще заботиться обо мне, если бы я его не приучила с детства, что у меня тоже есть желания и потребности, и они в разы больше его потребностей и желаний. И главное – это нормально, понятно и обоснованно.
Еще один момент: выбирая фрукты в магазине, я не спрашиваю, что именно хотят купить дети: буквально, что они любят и хотели бы поесть. Мы обсуждаем, что МЫ будем покупать, учитывая, что у всех РАЗНЫЕ ВКУСЫ. Я сразу беру, например, грейпфрут, потому что я его люблю, приговаривая, что слава богу, что вы, дети, его не едите – наконец-то съем все сама в один присест. А потом мы берем их любимые яблоки и бананы, рассчитывая на всех, потому что и эти фрукты я буду есть. Никогда не откажусь от грейпфрутов только потому, то дети их не едят. Я ем и не собираюсь от них отказываться. Это дети пришли в мою жизнь – ура им! – а не я в их. Так что им придется смириться с моими привычками и вкусами.
В магазине, кстати, у меня всегда веселье по поводу красного перца – я всегда приговариваю: «Не помню, кто из вас не любит перец, но все равно возьму, потому что другой наверняка съест». А они мне хором напоминают: «Ну мама, ну сколько можно, ну запомни уже, что я (не) люблю перец!» Я же продолжаю путать.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 60
