Что на это можно сказать? Ёрничать можно сколько угодно. Но время всё расставляет по своим местам. Творчество Н. Г. Чернышевского сейчас всерьез мало кого интересует (большего внимания заслуживает его трагическая судьба). А «Толковый словарь живого великорусского языка», начавший свое триумфальное шествие в 1861 году, успешно продолжает свой славный путь.

А. Н. Афанасьев

А. Н. Афанасьев

Александр Николаевич Афанасьев родился 12 июля 1826 года в городе Богучар Воронежской губернии в семье мелкого чиновника. Он окончил Воронежскую гимназию, а потом, в 1848 году, юридический факультет Московского университета. Затем Александр Николаевич после недолгого занятия преподаванием поступил на службу в московский Главный архив Министерства иностранных дел, где с 1855 года был начальником отделения, а затем стал правителем дел Комиссии печатания государственных грамот и договоров. К концу 1862 года дослужился до чина надворного советника. С 1858 по 1861 год редактировал московский журнал «Библиографические записки» (издатели Н. М. Щепкин и В. И. Касаткин).

Практически одновременно с работой В. И. Даля по печатанию его основных трудов – сборника «Пословицы русского народа» и «Толкового словаря живого великорусского языка» А. Н. Афанасьев занимался изданием прославивших его «Народных русских сказок» (Вып. 1–8, М., 1855–1863), четвертый выпуск которых, вышедший в 1858 году, как уже было сказано, составили сказки из собрания В. И. Даля.

В декабре 1859 года в Москве увидела свет книга «Народные русские легенды, собранные А. Н. Афанасьевым» (издание Н. Щепкина и К. Солдатёнкова). В ее основном корпусе напечатано 33 легенды. Более половины из них, как указал добросовестный составитель, «из собрания В. И. Даля». Книга недолго находилась в свободной продаже. В апреле 1860 года она была запрещена по протесту обер-прокурора А. П. Толстого.

А. Н. Афанасьеву В. И. Даль передал непечатные сказки, пословицы и поговорки. Все эти материал Александр Николаевич намеревался напечатать за границей. Этот замысел был реализован лишь частично. Свет увидела лишь одна книжка, с названием, придуманным нашим героем, – «Русские заветные сказки». В книжке 77 сказок, из них 73 – из собрания В. И. Даля. Это издание является библиографической редкостью и содержит в себе множество загадок. На титульном листе ниже заглавия напечатаны явно фальшивые выходные данные: «Валаам. Типарским художеством монашествующей братии. Год мракобесия». Книжка имеет предисловие с эпиграфом: «Honny soit, qui mal y pense»[43], подписанное псевдонимом Филобибл. В предисловии сказано:

«Наши заветные сказки – единственное в своем роде явление: как мы сказали, особенно потому, что мы не знаем другого издания, в котором бы в сказочной форме била таким живым ключом неподдельная народная речь, сверкая всеми блестящими и остроумными сторонами простолюдина. <…>

Таким образом, не принимая лицемерно ученой наружности, книга наша является случайным и простым сборником той стороны русского народного юмора, которому до сих пор не было места в печати. При диких условиях русской цензуры, ее кривом понимании нравственности и морали книга наша тихо печаталась в той отдаленной от треволнений света обители, куда еще не проникала святотатственная рука какого бы то ни было цензора. <…>

Прибавим в заключение, что впоследствии мы намерены также издать: “Русские заветные пословицы” и продолжение “Русских заветных сказок”».

Но ни продолжение «Русских заветных сказок», ни «Русские заветные пословицы» напечатаны не были.

Сказки, в том числе и нецензурные, А. Н. Афанасьев получил от В. И. Даля в 1857 году, а позже, в 1861 году, от него же – «Русские заветные пословицы и поговорки».

Идею печатания нецензурного фольклора за рубежом А. Н. Афанасьеву примерно в конце 1861 года подал соиздатель «Библиографических записок» В. И. Касаткин. Тогда же ему были переданы материалы для будущих книжек. В начале июня 1862 года В. И. Касаткин выехал за границу. Вскоре стало известно, что возвращаться в Россию ему опасно. В августе 1862 года герценовский «Колокол» (лист 142) сообщил:

«…Мы получили еще дополнение к списку лиц, которых велено остановить на границе. Вот их имена:

Перетц, Григорий,

. . . . . . . . .

Голынский, †

Касаткин».

Виктор Иванович сразу печатать «Русские заветные сказки» не стал, боясь навредить А. Н. Афанасьеву. У того в это время начались неприятности. В ноябре 1862 года он был арестован по делу «о лицах, обвиняемых в сношениях с лондонскими пропагандистами», доставлен в Петербург и допрошен в III Отделении. В декабре 1864 года приговором Сената А. Н. Афанасьев от суда был освобожден, но со службы уволен. С большим трудом он в 1865 году получил место помощника секретаря Московской городской думы, а через два года перешел на должность секретаря съезда мировых судей 2-го округа Москвы.

Несмотря на все неприятности, которые ему пришлось пережить, Александр Николаевич закончил и выпустил в свет фундаментальное исследование «Поэтические воззрения славян на природу» (Т. 1–3, 1865–1869). Наверняка, этот труд был хорошо знаком В. И. Далю, а в его доме на Большой Грузинской бывал автор исследования. А. Н. Афанасьев ушел из жизни 23 сентября 1871 года.

В. И. Касаткин, обладавший сильной библиофильской жилкой, написал предисловие и на свои средства в 1867 году напечатал «Русские заветные сказки» в женевской типографии Л. Чернецкого тиражом примерно в 50 экземпляров, из них 10 экземпляров на цветной бумаге в увеличенном формате. В. И. Касаткин умер 28 декабря 1867 года. Поэтому понятно, почему не вышли в свет «Русские заветные пословицы» и продолжение «Русских заветных сказок».

Последние годы

В. И. Даль в 1860-е гг.

В. И. Даль обладал удивительной работоспособностью. В 1860-е годы, на седьмом десятке лет жизни, готовил к печати вторую половину «Толкового словаря живого великорусского языка», одновременно держал корректуру первых его выпусков. Корректура была очень сложная. Автор просил для наглядности главное слово в словарном гнезде набирать прописными буквами, слова от него производимые – жирным курсивом, толкования слов – прямым светлым шрифтом, примеры – светлым курсивом. Шрифт на протяжении нескольких строк нередко менялся четыре-пять раз. Обычно читают две, редко три корректуры. Владимир Иванович держал четырнадцать корректур своего главного детища – Словаря. Одновременно он вычитывал корректуру сборника «Пословицы русского народа». В это же время,