Ино останется в машине. Сейчас он был у меня в обеспечении: ему, возможно, придется протаранить ограждение, чтобы приехать и вытащить меня.

78

Я вышел в какой-то сквер. Уловил слабый сигнал. Теперь на меня смотрели и взрослые. На одной или двух кухнях люди прижимались лицами к стеклу, пытаясь что-то разглядеть сквозь конденсат.

Весь Дерри был поделен на общины. Эти люди не знали меня, и это была зона военных действий. Почти все, что было неизвестно и двигалось, могло представлять угрозу.

Я обернулся и пристально посмотрел на них.

Что уставились? Варите дальше свою капусту.

Я продолжал слышать слабый сигнал. Он становился сильнее по мере того, как я шел.

Позади материализовались два мужских голоса. Я не собирался оборачиваться. Зачем?

Я продолжал идти. Если до меня докопаются, я отвечу. Мой акцент был едва сносным лишь в коротких фразах. Но зачем им приставать ко мне? Мой приятель жил в этом районе. В моей походке не было ни малейших колебаний — я был уверен в этом. В конце концов, я имел полное право находиться здесь. Я знал, куда иду. Я свернул налево в следующий переулок, чтобы посмотреть, продолжают ли они следовать за мной.

Дерьмо, тупик.

Я никоим образом не мог просто развернуться и выйти обратно. Это было бы неестественно. Казалось, что я знал, куда иду, и если я вдруг ошибся, то может на самом деле я не знал?

Бормотание смолкло у входа в переулок. Эти ублюдки проверяли меня.

Думай! У тебя должна быть причина быть здесь!

Я стоял у стены тупика. На земле было полно собачьего дерьма, банок от Колы, и валялся горелый матрас.

Позади вновь раздалось бормотание. Угадать о чем речь было довольно легко: «Какого хрена он там делает? Что происходит?»

Я расстегнул джинсы и собрался помочиться, но ничего не получилось. Я принялся считать. Сколько времени занимает мочеиспускание?

У меня в ухе зазвучал голос Ино: «Дельта, проверка связи». «Дельта, проверка связи». Он долго ничего не слышал от меня. Он пытался выяснить — выдвигаться ли ему пешком или оставаться в машине?

Все еще держась одной рукой за член, я дважды нажал другой на кнопку.

«Роджер — все в порядке».

Мне было не по себе. Я не знал, становлюсь ли участником драмы, или нет. У меня было оружие, но если мне придется стрелять в этих ребят, добираться до машины будет далеко. В магазине просто не хватит патронов, чтобы противостоять оппонентам, которые вывалят изо всех дверей.

Все это происходило позади меня, и я не мог обернуться, чтобы посмотреть. Если бы я это сделал, вот тогда бы все это и началось.

«У тебя мэйдэй?»

Мэйдэй означал нечто менее серьезное, чем контакт. Проблема имелась, но это не значило, что следовало палить от бедра и сбрасывать легенду прикрытия.

Я дважды щелкнул. Возможно, это был мэйдэй.

«Понял. Все еще пасешь стволы?»

Я продолжал слышать писк в ухе.

Щелк-щелк.

«Роджер. Хочешь, чтобы я фокстрот?»

Никаких щелчков.

«Роджер. Хочешь, чтобы я был наготове в машине?»

Щелк-щелк.

«Роджер. Двигатель включен».

Парни по-прежнему были позади меня. Они не собирались заходить в переулок, но от этого мне было не легче. Меня продолжал мучить страх неизвестности, невозможность оглянуться назад и увидеть масштаб проблемы. Это пугало меня больше всего на свете. Все дело было в отсутствии контроля.

Прошло тридцать секунд. Я застегнул молнию и обернулся. Парни ушли. Я дошел до конца переулка. Единственными, кого я видел, были дети на старых ржавых велосипедах.

Я свернул налево, чтобы продолжить работу, и вскоре прошел мимо игрока. Он был с пустыми руками и направлялся к выходу из квартала.

Пока капустники проверяли меня, а дети швыряли банками в собак, сигнал становился сильнее.

Щелк-щелк, щелк-щелк.

Ино говорил за меня: «Так, так. Принимаешь сигнал».

Щелк-щелк.

Я продолжил идти. Выйдя с другой стороны района, я пошел по переулкам к своей «Фиесте».

Я пробормотал: «У меня тридцать один, тридцать три, тридцать пять…»

Дело сделано. Оружие было в одном из этих домов. Нам обоим нужно было сниматься, потому что нас раскрыли. Другие парни уже должны быть в пути, чтобы нахватить стволы.

За наш вклад нас с Ино наградили медалями. Церемония награждения, разумеется, была официальной, но у меня не было брюк. Мы шарахались в джинсах и кроссовках. И конечно же, у меня не было галстука, и не было времени что-то купить.

Я явился на церемонию в одолженных форменных брюках RUC из плотной саржи, розовой повседневной рубашке и галстуке RUC на резинке. По крайней мере, у меня были начищены ботинки. Я потратил час, надраивая их, чего не делал со времен службы в батальоне.

Только по дороге туда я понял, что не побрился. Впрочем, это не имело значения. В конце концов, вручать награду будет не королева. Эта честь выпала парню, который командовал Det. И медали были ненастоящими. Мы с Ино получили медаль «Армейский шпион» первой степени. Она представляла собой картонку, обернутую серебристой фольгой, украшенную лентой с карикатурой сыщика с лупой.

Это был отличный вечер, с едой и парой пива в Det. Забавно, я чувствовал такую же гордость, как и когда получал награду из рук королевы, а может даже и большую. Я получал это от своих коллег, пусть даже и Уолтов. Ни одна из наших работ никогда не приписывалась нам. В местной газете могло появиться мимолетное упоминание о мастерской по изготовлению бомб или о нескольких штурмовых винтовках, обнаруженных в Богсайде во время рутинного армейского обыска, но, конечно же, ничего о трех месяцах тайной работы, потраченных на отслеживание ASU, поиск компонентов, выяснение того, где все это хранится и куда их перевозят для сборки — что могло быть где угодно, от заброшенного склада до чьего-то садового сарая.

Никаких упоминаний о том, что армии затем дали наводку и приказали обыскать какую-то группу домов.

79

20 марта 1988 г.

Я сидел перед телевизором вместе с сотрудниками Det и смотрел снятые с вертолета похороны члена IRA, состоявшиеся накануне в Белфасте. У этого небесного глаза была фантастическая оптика. Благодаря ему мы могли опознать каждого скорбящего, не рискуя кем-либо на земле.

Каоимхин Макбрадай был убит тремя днями ранее боевиком Ассоциации обороны Ольстера (Ulster Defence Association — UDA) на кладбище Миллтауна, когда там хоронили