Мы сидели на парковой скамейке невдалеке от общежития. Сергей рассказывал, я слушал. О том, как 27 октября 1980 года — 25-го у него как раз день рождения — девятнадцати лет от роду провожали его, выпускника Орского металлургического техникума, на службу, о месяцах, проведенных в «учебке», и о самом, пожалуй, главном — о службе в Афганистане.

Легкий ветерок заметал ложбинки на земле осыпающимся яблоневым цветом, и поначалу никак не вязался этот рассказ своей суровой правдой ни с ласковым майским утром, ни со щебетом проходящих мимо — рука за руку — детсадовцев.

Да, мы привыкли к миру. Мы привыкли узнавать о войне лишь по книгам и фильмам да по рассказам старших. Подсчитано же: трое из четырех человек, живущих сегодня на планете Земля, родились после сорок пятого. Но вот передо мной сидит двадцатидвухлетний парень и говорит о той далекой войне, с которой ему и многим его ровесникам пришлось столкнуться лицом к лицу.

Бесполезно искать какие-то внешние приметы, по которым можно было бы без ошибки отличить этих парней от их сверстников. Уроки армейского бытия обыкновенно не дают прямой проекции на бытие гражданское.

Пример самого Сергея. Чему научился к моменту окончания службы замкомвзвода старшина Меркулов? Рыть окопы в спекшейся как камень земле, стрелять из автомата, ориентироваться на местности без компаса, командовать отделением, а в отсутствие командира и взводом. Многое может солдат, за два года познавший сполна службу в горном краю.

А теперь посмотрим с другой стороны. Что умел на тот же самый момент новоиспеченный рабфаковец Меркулов, три года назад окончивший техникум, преуспевший в «грамматике» рукопашного боя, но изрядно подзабывший грамматику школьную? Весьма и весьма мало. Выходило — начинать все с нуля, при этом заранее зная, что твой жизненный разбег на два-три года короче, чем у большинства сокурсников. Да, отслужившие в армии ребята кое в чем проигрывают по сравнению с теми, кто перешагнул институтский порог сразу после школы. Но это не значит — во всем.

Мы часто прибегаем к словесной формуле «армия — школа жизненного опыта». Истина бесспорная, выверенная не одним поколением советских людей. Но, как это нередко бывает, от частого употребления становится трудно с ходу ухватить действительный смысл слов. На ум приходит и армейская специальность, ставшая впоследствии делом всей жизни, и физическая закалка, верой и правдой служащая нам долгие годы после увольнения в запас, и, наконец, умение сварить кашу на костре или пришить пуговицу. Вещи это все важные, но в данном случае только уводящие нас от главного.

Жизненный опыт — понятие многогранное. Это не только (да, пожалуй, и не столько) сумма навыков, умений, знаний, сколько постоянно пополняющийся эмоциональный багаж, образно выражаясь, некая система нравственных координат, позволяющая нам, людям, верно примерять себя даже к непривычной обстановке, правильно оценивать поступки пусть малознакомых людей. И здесь преимущество, несомненно, на стороне отслуживших в армии. Ведь чем глубже отпечаток оставляют события в душе человека, чем сильнее их эмоциональный запал, тем точнее, тем безотказнее «работает» эта система нравственных координат. Согласитесь, мало что может сравниться по своей эмоциональной насыщенности с армейской службой, тем более там, в горах Афганистана.

Умение разбираться в людях, способность объективно оценивать себя и свои возможности, развитое чувство локтя — вот главная наука армии. Она сказывается, на какое бы поприще ни вступил вчерашний солдат.

И еще одно, на мой взгляд, отличие — обостренное чувство скоротечности времени. Сказывается все-таки то, что на два-три года они старше большинства сокурсников. Отсюда стремление наверстать упущенное. Сделать это можно единственно путем отсечения всего второстепенного. В учебе, в работе, везде. Для большинства эта жесткая необходимость предстанет лишь по окончании студенческого бытия. Для них — с самого начала.

Все это вовсе не значит, что отслужившие уже студенты сплошь отличники. Нет. Большинство учится на первых порах средне. Мой собеседник вообще считает, что приличное овладение высшей математикой — удел далеко не каждого, и он, увы, не в числе избранных. Но то, что Меркулов вкладывает в понятие «приличное овладение» гораздо шире, чем минимум, необходимый для получения очередного зачета.

И еще одна интересная закономерность вырисовывается из сопоставления мнений многих институтских преподавателей, самих студентов. Именно эти ребята, поначалу еле-еле дотягивающие до среднего уровня, со временем выходят вперед.

А теперь вернемся к тому, что первоначально обошли стороной, — к приобретенным за время службы практическим умениям и навыкам. Разговариваешь со студентами и убеждаешься: многие считают, что в наше мирное время все это может пригодиться разве что на военной кафедре.

Да, годы службы позади, но у воинской присяги нет истечения срока давности. И в час опасности они, эти парни, вновь возьмут в руки оружие.

А разве не нужен опыт службы в экстремальных условиях завтрашним воинам? В этой связи вспоминается разговор с военным комиссаром Ленинского района полковником Иваном Александровичем Седоплатовым.

— Проводили мы вечер призывников, — рассказывал он. — Пригласили ветеранов Великой Отечественной войны, сотрудников военкомата, будущих солдат, а вот о самых нужных гостях — недавно отслуживших в войсках — позабыли. Это только кажется, что все равно, кто завтрашним воинам расскажет о сегодняшнем дне армии — пожилой офицер или юноша в солдатской форме. Расскажем-то мы, положим, одинаково, а вот слушать нас ребята будут по-разному.

Подмечено верно. Армейский опыт вчерашних солдат — наше общее достояние, и об этом забывать не должны. Все больше рядом с нами становится ребят, которым выпало нести высокую миссию — помогать борющемуся за свою независимость народу. Встречаешься с ними, слушаешь их рассказы и невольно задумываешься: в полной ли мере мы отдаем себе отчет о всей сложности того, что делают эти парни? Не всегда. «Удивляюсь, как мало пишется об Афганистане, о советских людях, которые честно выполняют свой долг, нередко рискуя собственными жизнями ради светлого будущего афганского народа». С этими словами гвардии рядового Сергея Яковлева, письмо которого опубликовала «Комсомольская правда», трудно не согласиться. И пишется и говорится мало.

Учится на втором курсе автотракторного факультета Эрик Шайфутдинов. Награжден медалью «За отвагу». Когда я пришел в общежитие, его не оказалось дома. Захожу к соседям, спрашиваю у ребят, не знают ли, где Эрик. Нет, не знают. Не знают и того, что служил он вдалеке от Родины, что награжден одной из самых почетных солдатских медалей.

Случай, как говорится, скорее исключительный, нежели редкий. Можно так расценить. Можно и возмутиться, обвинить ребят