Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 174

Все преимущества на стороне Рима, тем более что сражаться придется на своей земле. Его полководцам надо было только не дать Ганнибалу привести в порядок свои силы для начала войны на земле Италии.

Как вскоре выяснится, карфагенскому войску потребовалось гораздо меньше времени, чтобы восстановить свою боеспособность, чем полагали знавшие толк в военном деле римляне, чей консул отлично понимал, что если он повторно упустит врага, уже прорвавшегося в Италию, то его авторитету будет нанесен непоправимый урон.

Часть III. Бесполезные победы

Глава 1. Первая удача пунов, или Кавалерийская сшибка под Ломелло

Боевые операции начались с того, что римляне построили мост через реку Тицин или Тичино (в окрестностях совр. Милана), а для его охраны – небольшое укрепление. Только потом они переправились на левый берег, в страну инсубров, где находились карфагеняне. Сципион решительно взял инициативу в свои руки, а Ганнибал не мешал ему. Узнав, что римские легионы закончили переправу, он приготовился к первому бою на земле Италии. Для него он имело огромное моральное значение, ведь он рисковал несравненно больше, чем его противник: ему приходилось идти ва-банк. Прежде он никогда не встречался с римскими легионерами. За его спиной высились Альпы, преодолеть которые назад не представлялось возможным: все завалил снег. Вдоль побережья или морем вернуться обратно тоже было нереально. Оставалось победить либо умереть. Именно в этом было его главное… преимущество. В случае тяжелого поражения война для него закончилась бы, практически не начавшись. Напротив, победа гарантировала ему всестороннюю поддержку местного населения.

…Кстати, по установившейся в ту пору традиции, перед сражением предсказатели (авгуры) обязательно гадали на исход битвы. Порой случались курьезы, как, например, с римским консулом Публием Клавдием Пульхром, который в ходе Первой Пунической войны совершил святотатство. Накануне морского сражения у сицилийского побережья при Дрепане в 249 г. до н. э. он допустил роковую ошибку. Разъяренный тем, что священные то ли куры, то ли цыплята отказались выйти из своей клетки и склевать предложенное зерно (а потому, как они клюют его и что после этой кормежки остается – авгуры и истолковывали будущий результат битвы!), Клавдий велел утопить их в море, сказав: «Пусть пьют, если не хотят есть!» Так ли это – нам доподлинно не известно, но рассказывали, что всем римлянам эта «шутка» их полководца показалась крайне легкомысленным поступком. Так случилось, что в том морском сражении не только Пульхр, но и все римское командование допустило немало роковых ошибок. Во-первых, незадолго до Дрепана, потеряв при Кармании (юго-восточная Сицилия) в шторме флот, они спешно построили новый, но из непросушенного леса. Во-вторых, вышли в море с плохо подготовленными командами и без уже ставших традиционными… «воронов», посчитав, что этот тяжелый «прибор», увеличивавший вес корабля, уменьшит плавучесть их и без того тяжелых судов из сырого леса. В-третьих, подавляющее большинство гребцов были малоопытными новичками, только-только призванными на военно-морскую службу. И, наконец, в-четвертых, запланировав внезапную атаку на врага, римский флот вышел в море… ночью и как следствие не удержал в темноте боевого строя при встрече с врагом. Без абордажных «воронов» римлянам пришлось принять навязанный им таранный бой, в котором карфагенский флот под началом Адгербала чувствовал себе как «рыба в воде». Были и другие ошибки со стороны Пульхра в руководстве флотом, и тот морской бой был проигран римлянами вчистую: по разным данным, из 123 римских судов спаслись лишь 30, 8 тысяч человек погибли и 20 тысяч оказались в плену. Виновником фиаско объявили Пульхра, отдав его в руки военного трибунала. В ту войну это был единственный случай, когда консул оказывался на скамье подсудимых, был приговорен к большому штрафу, но более сурового наказания сумел избежать: «ворон ворону – глаз не выклюет». Но на этом «божья кара» не закончилась: оставшаяся часть флота попала по дороге домой в шторм неподалеку от злополучной Кармании и «благополучно» затонула…

Первый бой между римлянами и пунийцами на италийской земле на самом деле не был большим сражением, которое потом окрестили Тицинским (именно это название закрепилось в отечественной литературе и до последнего времени активно использовалось). Скорее всего, это была встречная кавалерийская сшибка или стычка, и произошла она в местечке Ломелло в ноябре 218 г. до н. э. Началось все с того, что, разбив лагеря неподалеку друг от друга, противники одновременно отправились в конную разведку. Правда, кавалерийские отряды были значительными (их подлинная численность осталась нам не известна), но римлян поддерживали еще и пращники с дротикометателями. К тому же возглавляли их сами полководцы – Сципион и Ганнибал.

Напоровшись друг на друга, противники решили принять бой. Теперь все зависело от того, кто быстрее и выгоднее построит свои боевые порядки. Здесь сказались гений пунийца и лучшая выучка его всадников.

Если Сципион действовал традиционно (можно сказать, по старинке), поставив впереди метателей дротиков с пращниками и лишь за ними выстроил в линию своих всадников (в основном ими были недавно замиренные галлы!), то Ганнибал действовал более изощренно. Свою главную ударную силу – тяжелую, карфагенскую, так и испанскую кавалерию, которую сам и возглавил – разместил прямо против фронта римлян, а на флангах – легковооруженных нумидийских всадников своего лучшего кавалерийского военачальника Махарбала, рассчитывая в бою окружить неприятеля.

Так и случилось.

Враги стали быстро сближаться. Римские копьеметатели и пращники, бросив по одному снаряду, скрылись за отрядами набравших скорость всадников. Началось конное сражение; одни всадники были сброшены с коней, что не мудрено, ведь стремян еще не было, а другие спешивались сами. Кони и люди подняли такие тучи пыли, что очень скоро трудно было понять: где – свои, а где – чужие! Постепенно кавалерийская сшибка в центре превратилась в рукопашный бой пехотинцев. Она длилась до тех пор, пока лихие нумидийские всадники-вольтижеры Махарбала, стремительно обойдя сражающихся с флангов, неожиданно не появились в тылу римской армии; мгновенно копьеметатели и пращники были растоптаны вражескими конями.

Среди римлян началась паника…

…Лишь отдельные смельчаки окружили своего полководца Публия Корнелия Сципиона-Старшего и вместе с ним отчаянно отбивались от наседавших со всех сторон вражеских кавалеристов. Но вот под консулом убивают коня, он падает вместе с лошадью и не может высвободиться! Все его защитники перебиты либо ранены… О, ужас! К нему подскакивает громила-нумидиец и вонзает в него дротик! Ещё один такой удар, и ему конец…

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 174