это имя. Он создан для того, чтобы быть актером. Сила его, мощь огромная заключены в глубине его личности. Настоящий актер – это обязательно крупная личность. Мне посчастливилось с ним работать над фильмом «Бег». Из-за него и из-за Михаила Ульянова чуть не закрыли картину. В то время не очень положительно относились к Булгакову, ну а уж к белогвардейцам тем более. Считали, что они в фильме – положительные персонажи. И правильно. В Баталове была огромная интуиция времени. Генетическая память о том периоде нашей истории. Он не жил тогда и мог только фантазировать, и делал это блестяще.

Сейчас мы затерли слово «талант» до дыр, у нас – все талантливые и даже великие. Кроме смеха, это уже ничего не вызывает. А вот настоящие крупные актеры и режиссеры – Алексей Баталов еще и замечательный режиссер, и педагог великолепный – встречаются редко. Для меня большое удовольствие употребить слово «талант» в его первозданном и истинном смысле именно по отношению к Алексею Баталову.

Алеша Баталов – в нашем обществе очень серьезное явление. Во всех областях: и как друг, и как актер, и как режиссер, и как педагог. И просто как замечательный человек. Вы его обязательно выделите среди толпы, среди единомыслия. Мы все немножечко завязли в этой толпе, а он находился в контуре своей собственной личности, и мне думается, он никогда не совершил ни одного недостойного поступка, хоть я и не его биограф. Он всегда приходил на помощь людям.

Что касается актерского мастерства Баталова, то достаточно посмотреть любую его картину – и мастерство будет налицо. Он практически не меняется внешне в ролях, не прячется ни за что – ни за усы, ни за парик, но у него огромный внутренний диапазон.

Алексей Баталов долгие годы преподавал во ВГИКе, воспитывал молодых людей. Я всегда считал, что им посчастливилось. Они попадали к настоящему маэстро.

Общение с таким человеком, как Баталов, всегда доставляло мне огромное удовольствие. А дружбу с ним полагал за честь».

Владимир Наумов, режиссер* * *

«Мой дорогой и любимый мастер, я благодарю за то, что вы разглядели в щуплом юноше талант и взяли на бюджетное вгиковское место к себе на крайний или завершающий вашу преподавательскую деятельность курс. Невероятно благодарен, что привили мне любовь, мудрость, человечность в отношении этого Мира. Вы моя основа основ и фундамент в моей творческой судьбе, вы тот маяк, на который я всегда буду идти, бороздя миры кино и телевидения. Я вас очень люблю, мой бессмертный, вечно красивый и родной мастер, народный артист СССР и всех народов Алексей Владимирович Баталов».

Алексей Гаврилов (Лемар), киноактер* * *

«Нас во ВГИКе называли баталовцами. Кроме всего прочего еще и потому, что мы старались ходить всегда прямо. Алексей Владимирович нас учил: «Если в твоей жизни ничего не происходит, если тебя не признали и никуда не приглашают, ты обязана самосовершенствоваться. Чем больше ты умеешь, тем больше ты стоишь. Нельзя сидеть в углу и кому-то завидовать». Эти слова Учителя с большой буквы во многом определили всю жизненную позицию».

Любовь Толкалина, актриса* * *

«В кино я дебютировал в фильме моего мастера Михаила Ромма «9 дней одного года». И хотя у меня там небольшой эпизод в самом начале, но мне было лестно приглашение Михаила Ильича. Я же был единственным с курса, кого он к себе в кино позвал. Какие имена снимались в этой картине: Баталов, Лаврова, Смоктуновский! Несмотря на то что они уже были звездами, оставались открытыми, просили называть их по имени, без отчества: «Алеша, скажите, пожалуйста?», «Кеша, а вы не видели…». Позже я не мог позволить себе такого панибратства. Хотя очень многие годы проработал с Алексеем Владимировичем, да, собственно, его место я занял во ВГИКе. Счастлив, что мне выпало такое счастье».

Игорь Ясулович, профессор ВГИКа

Некоторые выдержки из эссе Алексея Баталова «Земные и легендарные герои», к которому всегда обращаются студенты ВГИКа

«Всякие разговоры о кино или театре, как правило, касаются современного героя. Если собрать все статьи на эту тему, вероятно, получится целый трактат. Однако никакие, даже самым тщательным образом разработанные рецепты не в силах рекомендовать тот устойчивый состав, из которого можно было бы наверняка слепить неповторимый характер. Видимо, виной тому сама быстротекущая жизнь, которая постоянно обгоняет отстоявшиеся в кабинетах нормы, выдвигая все новые и новые живые черты, детали облика нашего современника.

Представьте себе любого легендарного человека, который в реальной своей земной жизни был героем и останется таковым в памяти потомства. Пусть это будет для России, к примеру, Александр Невский, Сусанин или Чапаев. Важно, что мы имеем дело с фигурой уже сложившейся, наделенной определенными деяниями и характером.

Кажется, чего проще – сочините о нем пьесу, сценарий или роман, и вы почти автоматически становитесь создателем образа положительного героя. Кстати, на практике иные авторы прибегают к этому способу «творчества», полагая, что главный козырь уже у них в руках. Однако достаточно обратиться к некоторым фильмам, спектаклям, книгам, и можно заметить: историческая достоверность еще не гарантия того, что перед зрителем явится образ настоящего, живого и полнокровного героя. Подобно тому как слепок, маска с лица Пушкина – это совсем еще не образ поэта и самая добросовестная копия – не произведение искусства, одно лишь точное описание положительных деяний и черт никак не обеспечивает создания художественного образа. Герой фильма или спектакля, кроме того, обязательно должен обладать и живой силой воздействия, и непосредственной связью с теми, кто пришел сегодня в зрительный зал.

Наверное, всякий историк заметит вам, что Александр Невский из фильма Эйзенштейна достаточно далек от своего прототипа. Обаяние Черкасова, возможно, было совершенно несвойственно князю, но зато как оно необходимо образу, созданному в картине. Мало того, в другом фильме о том же Александре Невском в исполнении и постановке других кинематографистов наверняка будут использованы совершенно иные краски, иные приспособления, хотя цель остается та же – создание образа легендарного русского полководца.

Согласно старинной теории, если отбросить частности, станет совершенно очевидно, что все построения, все драматические ситуации повторяются, что характеры и мотивы, движущие поступками героев, неизменно кочуют из века в век, из пьесы в пьесу, а оттуда и в фильмы. Разглядывая уже знакомых, созданных классиками персонажей, мы действительно находим в них общие, присущие многим героям черты. Но в то же время никак нельзя избавиться и от тех, казалось бы, незначительных деталей, которые в конце концов в каждом конкретном случае придают общей повторяющейся схеме живую силу индивидуальности, человеческую неповторимость. Вот эти-то не столь важные с точки зрения общего обзора истории подробности и составляют актерский хлеб. В