– Да он вообще ничего не соображает! Взял грязную картошку, кипятком залил и говорит: «На вот, жри, <самка собаки>!» С***ыт теперь только мимо унитаза, это он специально делает, чтоб мне досадить! Матерится, меня только <самкой собаки> называет! Ну сколько можно мне мучиться-то?

Больной лежал на кровати и что-то неразборчиво бубнил. При этом на его одутловатом лице не было ни следочка каких-либо эмоций.

– Здравствуй, Евгений Романыч! Рассказывай, что случилось.

– Вас Валька вызвала, что ли? – спросил он тихим голосом.

– Да хоть Манька. Лучше скажи, почему ты так плохо себя ведёшь?

– Никак я себя не веду, всё нормально.

– Нет, нас не вызывают, когда всё нормально. Зачем ты сестре-то грубишь? Зачем её обзываешь?

– Ну нагрубил немножко, она ведь сама виновата.

– В чём виновата?

– Орёт на меня, что я ***су помимо. А я же не нарочно.

– А зачем ты ей грязную картошку съесть предлагал?

– Она ругалась, что я ничего не делаю, жрать не готовлю. Ну вот я ей и приготовил.

– Евгений Романыч, как дела с «голосами»?

– Теперь ничего не разберёшь. Хором чего-то говорят. Я слышу только: «Женька, Женька!» – и всё.

– А что-нибудь необычное замечаешь? Например, слежку за собой, чужие мысли в своей голове?

– Привык я. Пошли они все <нафиг>.

– Понятно. Ну ладно, Евгений Романыч, счастливо оставаться. Ты уж давай не шали, а то снова придётся в больницу ехать.

– Ага…

В больницу мы его не повезли, потому что не с чем. «Голоса» у него постоянные, с незапамятных времён, тем более они уже редуцировались, став тихими и непонятными. Бред из систематизированного, масштабного превратился в разрозненные обрывки.

Разумеется, сестра больного была крайне недовольна отказом в госпитализации и грозила жалобами. Однако она должна сама на себя обижаться за то, что не отправила брата в интернат. Ведь можно было напрячься, потратить силы, время и, в конце концов, получить желаемый результат. А теперь что? Её мучения так и будут продолжаться. Претензии к докторам, которые якобы разучились лечить, совершенно несостоятельны. И причина этого проста: у Евгения Романыча развился личностный дефект, который останется с ним навсегда.

После этого нас позвали на Центр и в этот раз дали доехать. Никуда нас больше не вызвали, и смена моя спокойно завершилась.

А на следующий день вновь приехали мы на дачу. К сожалению, Фёдор и в этот раз был на работе. Поэтому, не владея актуальной грибной обстановкой, в лес я отправился вслепую. А там повстречало меня неимоверное, ранее невиданное количество белых грибов. Но если выразиться точнее, это были уже не грибы, а их трупы в стадии гнилостных изменений. Уже второй раз в этом сезоне вместо грибов их останки попадаются. Нет, с пустом я не ушёл, набрал целое ассорти из подберёзовиков, сыроежек, лисичек, маслят и моховиков. И тем не менее было очень досадно, что леший белыми меня обделил.

С полным ведром направился я к высоковольтной линии, чтоб по ней на шоссе выйти. Однако просвет в деревьях, к которому я направлялся, оказался не ЛЭП, а просекой, ведущей к дальней деревне. Было очень и очень странно, как же я успел уйти так далеко. Вроде и прошёл-то немного, а вон, где очутился. Но думать-гадать и блуждать в поисках ЛЭП я не стал, пошёл по просеке и в скором времени из леса вышел.

Видать, чем-то рассердил я лешего, раз он такие проделки надо мной устроил. Но ничего, буду надеяться, что этот товарищ не злопамятный и в этом году ещё порадует грибным урожаем.

Чудесное бабье лето

Думал скоротечным будет бабье лето, а оно вон как задержалось. Эх и роскошная погодка! Солнце сияет по-летнему, днём температура аж до плюс двадцати пяти доходит. Но об осени напоминают холодные ночи, да и в семь утра ощутимо зябко. Что ж, ничего не поделаешь, впереди долгие холода, надо настраиваться и не брюзжать почём зря.

Заметил я нехорошую тенденцию: каждый раз перед моей работой, какие-то поганые катаклизЬмы происходят с моим непосредственным участием. Один сосед от передоза умер, и мы с супругой понятыми были, другой сосед, будучи в деменции, чудил так, что никто из нас не заскучал. Недавно родственнички без объявления войны нагрянули, не к ночи будь помянуты. Ну а в этот раз в квартире на втором этаже пожар случился. Настоящий такой, классический, с большой площадью, мощным пламенем и удушливым дымом. Приехавшие пожарные всех нас эвакуировали, проще говоря, на улицу повыгоняли.

Жили в этой нехорошей квартире молодая женщина Екатерина с маленькой дочкой Настенькой. Совсем недавно грандиозный ремонт сделали, включая тёплые полы и утеплённый балкон. И вот такая беда на них обрушилась. Мы из-за материального ущерба не переживали, ибо это дело десятое. По-настоящему нас волновало лишь одно: не остались ли в горящей квартире Катя с Настенькой. Женщины тихо плакали, мы, мужчины, мрачно молчали. Но вот пожар потушили, и пожарные сообщили прекрасную новость: в квартире никого не было. А причиной возгорания, правда ещё неточной, назвали замыкание электропроводки. Теперь я с ужасом представляю, к чему они вернутся, какое большое горе их ожидает. Ведь квартира выгорела почти вся, а что не сгорело, то покрылось густой стойкой копотью.

Только вышел из подъезда, как глазам моим предстала чарующая картина. Толик из соседнего дома стоял, опершись рукой о дерево, и самозабвенно блевал. Этот господин всю свою сознательную жизнь посвятил хроническому алкоголизму и оставался ему непоколебимо верным.

– Здорова, Толь, ты чего, с похмелуги, что ли?

– Да… – ответил он и утёрся рукавом. – Всё, мне <песец> пришёл… Хотел у Людки в долг взять, а она рогом упёрлась и ни в какую… Пить хочется по-дикому, а как попью, сразу блевать… Теперь только подыхать…

– Погоди подыхать-то. На вот двести рублёв, возьми, поправься.

– О-о-о, Иваныч, спасибо, дай бог здоровья!

– Но тебе бы надо прокапаться, иначе или тряханёт, или «белка» накроет, а то и мотор встанет. Сейчас поправишься и давай сразу езжай в нарко, это не шутки!

– Ладно, посмотрю, спасибо ещё раз, Иваныч!

На эту тему я уже многократно высказывался, но всё же повторюсь. Человеку, страдающему от жестокой абстиненции, всегда помогу денежкой на опохмел. Некоторые могут меня осудить, мол, своей помощью вы толкаете человека на новую пьянку. А вот если б не дали, то глядишь и вышел бы он из этого состояния, к трезвости вернулся. Но развею я эти наивные розовые мечты. Ниоткуда бы он не вышел и никуда бы не вернулся. Такие люди будут пить всегда, при