Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 75

* * *

Вечером Георг Бернхард, бывший главный редактор газеты «Воссише Цайтунг», устраивает на своей вилле большой прием с домашним концертом. Среди гостей – граф Гарри Кесслер и Генрих Манн. Как Кесслер и Манн, Бернхард – один из убежденных сторонников примирения с Францией. Уже только поэтому – и потому, что он еврей, – с ним борются немецкие националисты. Он сделал «Воссише Цайтунг» одной из самых влиятельных и важных газет страны. Но в 1930 году он поссорился с издателями, братьями Ульштайн, и был вынужден уйти из редакции. С тех пор он работает лоббистом в экономическом союзе, но по-прежнему обладает отличными политическими связями. Вечерний прием у него дома – это всегда еще и возможность обменяться новостями.

На подобные вечера Генрих Манн ходит один, без Нелли Крёгер. Бернхард приглашает иностранных дипломатов и некоторых либеральных политиков, отправленных нацистами в отставку. Настроение ужасно подавленное. Всего три недели назад многие из гостей были на Балу прессы в залах Зоопарка, вместе выпивали и болтали. Конечно, в тот момент их волновала отставка Шлейхера. Подобная смена власти могла иметь последствия для их работы, но таковы правила игры в демократию: то ты в правительстве, то в оппозиции. Но в конечном счете это мало что меняет. Они чувствовали себя уверенно и считали себя компетентными: в конце концов, они были в числе тех, кто принимал решения в государстве.

Но теперь с этим покончено. Земля уходит из-под ног. Для некоторых из присутствующих прием у Бернхарда станет последним в Берлине. Они уже собрали чемоданы и купили билеты, но верят, что за границей им придется пробыть совсем чуть-чуть, ведь Гитлеру осталось недолго. Просто в данный момент ситуация слишком запутанная, и лучше уехать.

Главная тема для обсуждения – скорость, с которой национал-социалисты подчиняют себе администрацию и полицию и заменяют руководящие кадры. От последних решений многие теряют дар речи. Они пытаются успокоить себя, что приказ Геринга об открытии огня, вероятно, направлен в первую очередь против коммунистов, а не против гражданских группировок. Но для такого распоряжения нет никакой правовой основы, и он, несомненно, незаконен, что, однако, ужасающим образом не имеет никаких последствий.

Среди гостей присутствует Вильгельм Абегг, некогда занимавший пост государственного секретаря в прусском Министерстве внутренних дел. Почти два года назад Генрих Манн и Вильгельм Херцог у него в кабинете просили решительнее действовать против Гитлера и уличного террора. С тех пор Абегга успели снять с должности, и полиция, великолепно подготовленная и оснащенная, плод его трудов, теперь подчиняется Герингу. У Абегга, конечно, остаются доверенные лица в министерстве, которые тайно снабжают его информацией. И эти сведения поразительны, даже невероятны. Национал-социалисты планируют кровавую резню, сообщает он графу Гарри Кесслеру и Генриху Манну. Уже составлены и распространены «черные списки», по которым будут проводиться аресты и систематические убийства. Вероятно, нацисты, как сообщают Абеггу, начнут действовать незадолго до выборов 5 марта или сразу после них. Абегг очень серьезно относится к этим сведениям. Он каждую ночь меняет адреса, чтобы избежать ареста, и планирует в ближайшее время уехать в Швейцарию. По его словам, нет смысла погибать здесь, в Берлине. Графу Кесслеру стоит быть осторожнее. Он также настоятельно предостерегает Генриха Манна.

Некоторые из гостей расспрашивают Генриха Манна о трагической встрече в Академии в прошлую среду. Газеты активно комментировали отставку Манна, об этом событии знает весь город.

Но Генрих Манн не может рассказать им ничего нового: он даже не присутствовал на встрече. Слушает и французский посол Андре Франсуа-Понсе. Его официальная резиденция находится на Паризерплац, прямо напротив здания Академии. И хотя Манн пытается отмахнуться от своего ухода из Академии как от незначительного события, Франсуа-Понсе реагирует очень серьезно: «Если вы окажетесь на Паризерплац, – говорит он Манну, – мой дом открыт для вас». Намек понятен: Франсуа-Понсе считает, что Генрих Манн в такой опасности, что предлагает ему убежище у себя в посольстве в случае непредвиденных обстоятельств.

* * *

В Эрфурте около полуночи двое бойцов СА вступают в спор с двумя коммунистами и открывают стрельбу. Один из коммунистов погибает на месте, другого с тяжелыми ранениями доставляют в больницу.

В Остхофене близ Вормса около 250 национал-социалистов нападают на группу из 12–15 членов «Рейхсбаннера». Пять человек тяжело ранены, один ребенок застрелен.

Пройдите к кассе!

Понедельник, 20 февраля

Издатель Виланд Херцфельде срочно просит графа Гарри Кесслера о личной встрече. Они знакомы еще со времен войны, Херцфельде был тогда совсем юным солдатом. Никто никогда не сомневался, что он коммунист, и графа это никогда особенно не беспокоило. С того дня, как Гитлера назначили рейхсканцлером, Херцфельде больше не ночует дома. Он один из немногих, кто сразу осознал, на что способны нацисты, стоит только власти оказаться у них в руках. Налет отряда СА на квартиру и ателье Джорджа Гроса, одного из самых важных художников издательства Херцфельде, сразу после захвата власти Гитлером подтвердили его опасения.

Херцфельде располагает информацией, которая как нельзя точно вписывается в то, что граф Кесслер узнал вчера от бывшего госсекретаря Абегга. Информатор из СА сообщил, что нацисты планируют разыграть фиктивное покушение на Гитлера. Покушение – которое Гитлер, разумеется, переживет без потерь – станет сигналом и оправданием кровавой резни, которую нацисты намерены устроить своим противникам. Эту информацию подтверждает и якобы подслушанный разговор между шефом СА Рёмом и Гитлером. Херцфельде считает, что план нужно как можно скорее предать огласке, в том числе и в иностранной прессе. По его мнению, это лучший способ помешать запланированному. Помочь в этом должен граф Кесслер с его международными связями. Как только всем станет известно, что замышляют нацисты, им уже не будет смысла реализовывать этот план.

* * *

У Оскара Лёрке сдают нервы, он на пределе. Весь вчерашний день он нервничал и пытался отвлечь себя работой. На сегодня в Академии назначены писательские прения по поводу ухода Генриха Манна (а если называть вещи своими именами – по поводу его исключения). Лёрке ненавидит подобные политические конфликты: они делают его беспомощным, у него и без того нет сил заниматься подобными вещами. Но одно ему ясно: разобщенный писательский отдел по-прежнему в опасности. У такого нацистского министра, как Руст, не хватит на него терпения. Если дискуссия закончится декларацией лояльности Генриху Манну или даже открытой критикой действий Руста, тот закроет отдел

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 75