Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 114
Это было почти ровно за год до того, как те же самые вооруженные силы совершенно неожиданно для Советского правительства обрушили на Россию лавину огня и стали. Теперь нам известно, что спустя лишь четыре месяца, в том же 1940 году, Гитлер окончательно решил развязать против Советов войну на истребление и начал долгую, широкую и скрытную переброску на Восток тех самых германских армий, которым были адресованы эти горячие поздравления.
* * *Однако мы правильнее понимали будущее, чем эти хладнокровные калькуляторы, и мы лучше, чем они сами, понимали, какая им угрожает опасность и каковы их интересы. Именно тогда я впервые лично обратился к Сталину, будучи уже премьер-министром Великобритании.
Премьер-министр – Сталину 25 июня 1940 г.: «В настоящее время, когда лицо Европы меняется с каждым часом, я хочу воспользоваться случаем – принятием Вами нового посла его величества, чтобы просить последнего передать Вам от меня это послание.
Наши страны географически находятся на противоположных концах Европы, а с точки зрения их форм правления они, можно сказать, выступают за совершенно различные системы политического мышления. Но я уверен, что эти факты не должны помешать тому, чтобы отношения между нашими двумя странами в международной сфере были гармоничными и взаимно выгодными.
В прошлом – по сути дела в недавнем прошлом – нашим отношениям, нужно признаться, мешали взаимные подозрения; а в августе прошлого года Советское правительство решило, что интересы Советского Союза требуют разрыва переговоров с нами и установления близких отношений с Германией. Таким образом, Германия стала Вашим другом почти в тот самый момент, когда она стала нашим врагом.
Но с тех пор появился новый фактор, который, как я осмеливаюсь думать, делает желательным для обеих наших стран восстановление нашего прежнего контакта с тем, чтобы в случае необходимости мы могли консультироваться друг с другом по тем европейским делам, которые неизбежно должны интересовать нас обоих. В настоящий момент проблема, которая стоит перед всей Европой, включая обе наши страны, заключается в следующем: как будут государства и народы Европы реагировать на перспективу установления германской гегемонии над континентом.
Тот факт, что обе наши страны расположены не в самой Европе, а на ее оконечностях, ставит их в особое положение. Мы в большей степени, чем другие страны, расположенные не столь удачно, способны сопротивляться гегемонии Германии, и английское правительство, как Вам известно, безусловно, намерено использовать с этой целью свое географическое положение и свои огромные ресурсы.
По существу, политика Великобритании сосредоточена на двух задачах: во-первых, спастись самой от германского господства, которое желает навязать нацистское правительство, и, во-вторых, освободить всю остальную Европу от господства, которое сейчас устанавливает над ней Германия.
Только сам Советский Союз может судить о том, угрожает ли его интересам нынешняя претензия Германии на гегемонию в Европе, и если да, то каким образом эти интересы смогут быть наилучшим образом ограждены. Но я полагаю, что кризис, переживаемый ныне Европой, а по существу, и всем миром, настолько серьезен, что я вправе откровенно изложить Вам обстановку, как она представляется английскому правительству. Я надеюсь, что это обеспечит такое положение, что при любом обсуждении, которое Советское правительство может иметь с сэром С. Криппсом, у вас не будет оставаться никаких неясностей по поводу политики правительства его величества или его готовности всесторонне обсудить с Советским правительством любую из огромных проблем, возникших в связи с нынешней попыткой Германии проводить в Европе последовательными этапами методическую политику завоевания и поглощения».
Ответа, конечно, не последовало. Я и не ждал его. Сэр Стаффорд Криппс благополучно прибыл в Москву и даже имел официальную, холодную беседу со Сталиным.
* * *Коренные противоречия между двумя деспотическими державами – Германией и Россией – вновь дали себя знать, как только стало ясно, что Англию не удастся сразить и покорить, как Францию и Нидерланды. Нужно отдать справедливость Сталину, он всеми силами старался лояльно и верно сотрудничать с Гитлером, в то же время собирая все силы, какие он только мог собрать на необъятных просторах Советской России. И он, и Молотов исправно посылали свои поздравления с каждой германской победой. Они направляли в Германию бесконечным потоком продовольствие и важнейшее сырье.
Советские руководители были потрясены падением Франции и ликвидацией второго фронта, которого они вскоре стали так решительно требовать. Они не ожидали такого быстрого падения Франции и очень рассчитывали на взаимное истощение противников на Западном фронте. А теперь Западного фронта не было! И все же было бы глупо вносить какие-либо серьезные изменения в сотрудничество с Германией до тех пор, пока не удастся выяснить, уступит ли Англия и будет ли она сокрушена в 1940 году. По мере того как Кремлю становилось все очевиднее, что Англия в состоянии вести упорную войну неопределенное время, в течение которого в США, а также в Японии могло произойти все что угодно, Сталин все больше стал сознавать угрожавшую ему опасность и все больше старался выиграть время.
Тем не менее весьма знаменательно, как мы увидим, какими преимуществами он жертвовал и на какой риск шел ради того, чтобы сохранить дружественные отношения с нацистской Германией. Еще более удивительными были те просчеты и то неведение, которое он проявил относительно ожидавшей его судьбы. В период с сентября 1940 года до того момента, как Гитлер напал на него в июне 1941 года, он был бессердечным, хитрым и плохо информированным гигантом…
Нарисовав общую картину, мы можем теперь приступить к описанию поездки Молотова в Берлин 12 ноября 1940 года. Большевистского посла, прибывшего в сердце нацистской Германии, встретили со всеми церемониями, осыпая его всевозможными комплиментами. В течение последовавших двух дней между Молотовым и Риббентропом и между Молотовым и Гитлером происходили напряженные переговоры. Все основные моменты этих важных переговоров и столкновений были изложены в сборнике трофейных документов, опубликованном в начале 1948 года государственным департаментом в Вашингтоне под заголовком «Нацистско-советские отношения, 1939–1941 гг.». Для того чтобы понять, что там происходило, нужно обратиться к этим документам.
Первая встреча Молотова состоялась с Риббентропом 12 ноября 1940 года.
«Рейхсминистр иностранных дел заявил, что в письме Сталину он уже выразил твердое убеждение Германии, что никакая сила на земле не может изменить того обстоятельства, что наступило начало конца Британской империи. Англия разбита, и сейчас лишь вопрос времени, когда она наконец признает свое поражение. Возможно, что это произойдет скоро, ибо в Англии положение с каждым днем ухудшается. Германия, конечно, приветствовала бы скорейшее завершение этого конфликта, ибо ни при каких обстоятельствах она не хочет без нужды жертвовать человеческими жизнями. Если же, однако, англичане не решатся в ближайшем будущем признать свое поражение, то они, конечно, запросят мира в будущем году. Германия продолжает воздушные налеты на Англию день и ночь. Ее подводные лодки будут использоваться максимально и причинят ужасающие потери Англии. Германия придерживается мнения, что эти атаки вынудят, пожалуй, Англию отказаться от борьбы. В Великобритании уже чувствуется некоторое замешательство, которое, по-видимому, говорит о таком исходе. Если Англия все же не будет поставлена на колени нынешними средствами наступления, то Германия, как только позволят условия погоды, решительно поведет широкое наступление на Англию и тем окончательно сокрушит ее. Этому массированному наступлению до сих пор мешали лишь неблагоприятные условия погоды…
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 114
