Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 57

Глава 8

Расчесанные укусы

То был долгий путь, чтобы оказаться искусанным и абсолютно голым: 800 км, три страны, два моста, автомобильный паром, лодка, квадроцикл и часовая прогулка. Но оно того стоило.

Я добрался до потрясающе красивого острова Эйлин-Шона в Северо-Шотландском нагорье. Суровый скалистый участок суши длиной в три и шириной в полтора километра. С его самой высокой точки Беинн Абхейллид – 260 м над уровнем моря – открывался прекрасный вид на Рам, Эгг и Скай[40] на западе и Бен-Невис[41] на востоке. Моторная лодка доставила меня к руинам замка Тиорам, построенного в XIII веке. Именно там Красавчик принц Чарльз 300 лет спустя благодаря верным сторонникам якобитов получил власть над западной Шотландией.

Мое немолодое тело затекло после двенадцатичасовой поездки на автомобиле из Кардифа, а нелепый загар на правой руке сразу говорил о том, какой стороной я сидел к окну. Пережить это путешествие мне помогла подборка величайших музыкальных альбомов в мире, которые я слушал впервые. Я познакомился с Blood on the Tracks Боба Дилана, The Dark Side of the Moon группы «Пинк Флойд» и Blue Джони Митчелла.

Однако мой путь от островной пристани до уединенного Красного коттеджа был наполнен не музыкой, а звуками жизни. Плескание тюленя в зеркальной воде, топот стада диких оленей среди деревьев, крик огромного орлана‑белохвоста, словно прилетевшего прямиком из «Парка юрского периода». Может, я случайно перенесся в диснеевский мультфильм?

Казалось, весь остров окутан мягким зеленым бархатом. Единственный большой дом, когда‑то построенный капитаном Суинберном, служил в XIX веке охотничьей сторожкой. Суинберн создал самую разнообразную сосновую плантацию в Европе, которая теперь стала пристанищем редким видам – лесным куницам.

Я не первый писатель, попавший под магические чары Эйлин-Шона. Этот остров – прототип Нетландии. Дж. М. Барри создал там «Питера Пэна», предварительно описав Эйлин-Шона друзьям как «дикий романтичный скалистый остров» и «до боли восхитительное место»[42]. Я провел там в уединении целую неделю: без автомобиля, интернета и телефонной связи, но зато с большим количеством односолодового виски. Из‑за сильной бури в доме пропало электричество, на которое и без того действовало ограничение, поэтому мне приходилось писать при свечах. После двухчасового подъема на гору мне таки удалось поймать слабый сигнал сети. Этого оказалось достаточно, чтобы сообщить семье, что я жив. На каждую прогулку я брал с собой три предмета: плащ, фотоаппарат и бинокль. В чем точно не было необходимости, так это в ключах, потому что коттеджи всегда стояли открытыми.

Мне пришлось делать вещи, которые, как я думал, показывают только в приключенческих фильмах: пить из реки, добывать себе пищу и повсюду ходить с большой палкой. Вечернее плавание в холодном озере сразу после урока физкультуры, проведенного в импровизированной деревянной ратуше, напомнило мне о том, зачем я туда приехал.

Вернувшись в Красный коттедж, я глотнул виски и разделся догола, сбросив мокрую одежду на пол. Через открытую дверь я шагнул в тишину полумрака и решительно направился вперед – к соснам, папоротникам и диким грибам с красными шляпками. Мою кожу тут же облепило целое облако комаров. Они жаждали крови. Кусались. Я пришел за комарами, а комары – за мной.

Мне как‑то рассказали историю об одном шотландском учителе, который уволился с работы, чтобы пройти главное испытание в своей жизни. Он хотел совершить кругосветное путешествие и побывать на всех семи континентах. Его путь должен был начаться с родного Глазго. Через три года после того, как учитель попрощался со своим классом, он оказался поблизости от меня. Мужчина жил в палатке на Северо-Шотландском нагорье и буквально на днях собирался вернуться в Глазго. На беду, в тот год случилось невообразимое засилье комаров, крошечных насекомых с невыносимо зудящими укусами. Хотя путешественнику осталось пройти из намеченных 24 тысяч всего 145 километров, он сдался. Его руки и ноги были расчесаны в кровь. Он больше не мог терпеть комаров. Подсчитано, что из‑за этих маленьких ненавистных кровопийц шотландская экономика ежегодно теряет более 250 миллионов фунтов стерлингов, поскольку туристы просто сбегают – история учителя лишнее тому подтверждение.

Не подумайте, я не был мазохистом, хоть и решил прогуляться нагишом по вечерним склонам Северо-Шотландского нагорья. Да, я хотел, чтобы меня покусали. Мне было важно узнать, как наименее популярное шотландское насекомое и его близкий родственник москит могут помочь врачам и пациентам вроде меня и Билла.

Итак, стоя обнаженным в сгущающихся сумерках и безумно улыбаясь, я ждал. И… ничего. Никакой боли. Совсем. Разочарованный, я вернулся к себе в коттедж, и тут мне открылась истина. Мою кожу испещряли десятки красных, круглых и страшно зудящих волдырей. Я отхлебнул еще виски, принял ванну с грязноватой водой и задумался: как же им это удается? Как комары ухитряются делать безболезненные инъекции?

Игла – это практически синоним медицины. Через несколько секунд после рождения младенцу делают в бедро инъекцию витамина К. Мы переживаем вакцинации, обезболивающие уколы, хирургические вмешательства, эпидуральную анестезию во время родов и забор крови. Даже в жизни здорового человека много игл. У пациентов вроде Билла каждый поход в больницу сопровождается введением в разные участки тела стальных «дротиков» всевозможных типов и размеров. Если вы заболеете сахарным диабетом, как 400 миллионов (9 %) взрослых людей по всему миру, иглы станут неотъемлемой частью вашей жизни.

Большинство процедур, которым нас обучали в медицинской школе, были связаны с иглами: забор и переливание крови, введение антибиотиков, установка катетеров, инъекции обезболивающих препаратов, блокады нервов, биопсии.

Из‑за боязни уколов многие люди не обращаются за медицинской помощью.

Трипанофобия, самая распространенная фобия в мире, мешает людям вакцинироваться и сдавать кровь на анализы, с помощью которых можно было бы выявить рак и другие заболевания на ранней стадии. Точно так же, как страх высоты обусловлен не самой высотой, а боязнью упасть, людей страшит не игла, но боль, что она причиняет. Итак, давайте вынесем определенные уроки из сотни моих укусов и выясним, как наиболее опасное животное на земле может сделать инъекции безболезненными.

Самое смертоносное существо на нашей планете весит не больше крошечной дождевой капли. Оно живет всего 50 дней и существует на земле около 210 миллионов лет. Я рискую разжечь гендерную войну, но скажу, что во всем виноваты женщины. Кусаются только самки комаров, передавая малярийных паразитов, прошедших свой жизненный цикл внутри их тела.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 57