На улице после кино тебя встречает улыбчивый Дед Мороз, мигает хитро сделанным глазом: «заходи за покупкой». Разворачиваешь газету – сорок страниц объявлений о продаже и купле. В конце концов в жителях города начинаешь видеть только покупателей и продавцов. Среди щитов объявлений ищешь и не находишь театральной афиши. В субботу и в воскресенье, когда закрываются магазины, особенно ясно видишь: кроме продажи и купли, в городе нечем жить. Город пустеет. Не просто мало прохожих – их нет совсем. Люди уехали или заперлись в домах. Далеко слышны шаги старика, который собирает в мешок старую бумагу, шаги полицейского и крик чаек на речке Айвон.

Удивительная встреча случилась в Крайстчерче. Я снимал диких уток на речке. Слышу за спиной разговор по-русски. Обернулся. Батюшки! Мир тесен: русские! И куда только не заносит судьба «киношников» и журналистов! Сидят на поляне, почти из рук кормят чаек. Рядом стоит машина с аппаратурой. Разговорились…

Режиссер Александр Михайлович Згуриди, операторы Нина Юрушкина, Володя Пустовалов и переводчик Игорь Волков, оказывается, проехали тысячи километров в поисках кадров для фильма «Зачарованные острова». Снимали сайгаков на острове Барса-Кельмес в Аральском море. Снимали каланов на Дальнем Востоке. В Австралии охотились с кинокамерой на сумчатых обитателей континента, снимали ехидну и утконоса. Тут, в Новой Зеландии, будут снимать первоящера туатару и бескрылую птицу киви.

И снова аэродром. Между бетонными плитами проросли голубые цветы. Срываем по одному на память об этой земле. Наши самолеты стоят в стороне от взлетной дорожки. Готовимся к последнему перелету. Штурманы отлаживают приборы для Южного полушария – солнце тут ходит над горизонтом не привычным путем, а справа налево. Открыли самолетную кладовую. Достаем мешки с амуницией: свитеры, сапоги, куртки из кожи. Ребята оживились. Эта одежда им больше по вкусу. Я же, наоборот, чувствую себя медведем.

Взлетели. Внизу четкая геометрия новозеландских полей, фиолетовый снег на горах. Минута – и островная страна позади. Местное время – девять часов тридцать минут. В Москве сейчас как раз полночь. Проходим семнадцатитысячный километр. Земли больше не будет. Садиться будем на лед…

На борт пришла телеграмма: «Прочла в газетах о вашем полете. Счастливого приземления в Антарктиде. Берегите себя и возвращайтесь. Вера Сидорченко. Кокчетав».

Телеграмма пошла по рукам.

– Ну, признавайтесь, кто бывал в Кокчетаве?.. Врете. Кто-то бывал.

Всем понравилась неизвестная девушка из Кокчетава.

– Вот так Вера! Три недели назад я не думал, что в Антарктиду можно послать телеграмму. А Вера даже и на самолете нашла…

В кабине летчиков все склонились над картой. Проходим «точку возврата». Ровно половина пути от места взлета до места посадки. Из этой точки, случись что-нибудь, мы еще можем вернуться к Новой Зеландии. Но еще десять минут полета, и вернуться будет нельзя: не хватит горючего. Теперь что бы ни случилось – только вперед. «Точка возврата»… Записываю в блокнот два этих слова. У каждого человека в жизни бывает такая точка. Как важно и как трудно бывает иногда сделать один только шаг к этой точке, шаг вперед. Сделал – и уже нельзя оглянуться. Только вперед, навстречу судьбе. И не всегда впереди ожидает тебя удача…

Мы сейчас без колебаний проходим возвратный рубеж. На американской базе Мак-Мердо нам посулили хорошую погоду и полосу для посадки.

Самый трудный участок пути. Океан без единого острова. Семь часов океана. В бинокль видны барашки холодных волн, на спинках кресел висят спасательные оранжевые жилеты. Кто-то из ребят примеряет эту одежку.

– Надежная штука?

– Надежная, но лучше на воду не садиться, – откровенно улыбаются летчики.

Тут в прятки никто не играет. Люди, сидящие в креслах, не раз встречали опасность и хорошо понимают: случись авария, такой жилет – все равно что соломинка утопающему. Ни души на тысячу километров.

Коля повернул ручку настройки, вызвал идущий впереди самолет:

– Как там у вас?

– Хорошо. Сейчас, по расчету, должна показаться…

Все уже приготовили шапки и рукавицы. Достали черные очки. И вот первый знак Антарктиды – ледяная гора!

– Айсберг, айсберг!

Стрекочут кинокамеры. Два айсберга проплывают внизу. Вот их целое стадо. Еще минут двадцать полета – и сначала на локаторе, а потом уже просто в стекло в солнечном дыму завиднелись белые гребни. Антарктида!

– Ну вот, сбылась мечта идиота. Прилетел в Антарктиду, – громко говорит сзади меня Герман Максимов. За грубоватой шуткой парень скрывает волнение. Он из породы бродяг-романтиков и, конечно, ждал этой встречи.

Битый лед. Потом сплошной лед. Справа горы. Шапки из снега, внизу бурого цвета земля. Снижаемся. Слева проплыл огромный уснувший вулкан Эребус. Прямо по курсу – три небольших корабля. Американские ледоколы пробиваются к базе. Трещину за кораблями уже облюбовали тюлени. Вылезли на солнышко из воды, поднимают морды навстречу низко летящему самолету.

Черная гора. У подножия – россыпь полярных домишек. Букашками ползают тракторы. Километрах в пяти на белой равнине – аэродром: крестики самолетов, красные вертолеты и люди, следящие за нашей посадкой. Американская база Мак-Мердо.

В Маленькой Америке

В первые минуты после посадки в самолете стоит тишина. Потом скрежет металла – открывают примерзшую дверь, и боль в глазах от ослепительно-яркого света. Зажмурившись, ищу в кармане очки и, не зная, какую камеру вначале схватить, начинаю снимать. Идет поединок фотографов – нас снимают, мы снимаем. Рябит в глазах: наши самолеты рядом с американскими; вертолеты красные, как вареные раки; красные тракторы на резиновых гусеницах; в красной одежде люди. Когда кончилась пленка, начали здороваться, начался (это мы ожидали!) обмен шапками. Такая традиция в Антарктиде. Подходит к тебе здоровенный американец, делает знаки, которые переводятся одним словом: «Махнемся?» Все выгоды на стороне американцев. Их матерчатые шапчонки подбиты жидким «химическим» мехом. Напяливают наши ребята шапочки с козырьками, улыбаются, а сами думают: невесело в таких доспехах покорять Антарктиду. Но что касается антарктической дружбы, тут полный и двухсторонний выигрыш. Даже адмирал Риди, который возглавляет работы американцев в Антарктиде, не удержался от соблазна заиметь сувенир. Приглядел себе треух у кого-то из