Ознакомительная версия. Доступно 52 страниц из 284
24 июля в Вашингтоне было подписано соглашение, по которому Соединенные Штаты обязывались произвести для Британии 14 375 самолетов в течение двадцати одного месяца. Переговоры по аналогичным соглашениям шли в области производства винтовок, полевых орудий, противотанковой артиллерии и снарядов к ним. Эти соглашения, державшиеся в строжайшей тайне, дали Черчиллю дополнительную уверенность в долгосрочной перспективе ведения наступательной войны. В этом же месяце в Британию поступили первые 26 из 238 самолетов-разведчиков, построенных в Соединенных Штатах. Но американцы по-прежнему не хотели отправлять эсминцы. Чтобы подтолкнуть их, Черчилль с неохотой согласился на полный обмен техническими секретами, предоставив американцам информацию о радаре и новейших разработках в системах связи «воздух – воздух» и «земля – воздух».
31 июля Черчилль направил Рузвельту персональную просьбу о «пятидесяти или шестидесяти ваших самых старых эсминцах», закончив телеграмму такими словами: «Господин президент, со всем уважением к вам, должен сказать, что в долгой истории человечества настал момент, когда нужно действовать. Нам предстоит расширенное производство в 1941 г., но кризис может наступить задолго до 1941 г. Уверен, вы сделаете все, что в ваших силах, но я чувствую право и обязанность донести до вас всю тяжесть и безотлагательность положения. Уверен, что вы, с вашим глубоким пониманием ситуации на море, не допустите нежелательного исхода сражения из-за недостатка этих эсминцев».
Но Рузвельт все еще колебался, опасаясь, что в случае поражения Британии Германия захватит не только британский флот, но и американские корабли, направленные в Британию, как того хотел Черчилль. Господство Германии в Атлантике будет представлять серьезную угрозу для Америки. Но укрепление флота становилось насущной необходимостью, поскольку потери кораблей увеличивались. 7 августа Черчилль с огорчением узнал, что в Северной Атлантике немецкая подводная лодка потопила «Мохаммед али эль-Кебир», на борту которого находилось 723 британских армейских и флотских специалиста. Только когда ему доложили, что шестьсот человек удалось спасти, он немного успокоился. Но это сделало его просьбу о предоставлении американских эсминцев еще более настоятельной. Он высказал идею о предоставлении Америке возможности пользоваться британскими военно-морскими базами в Вест-Индии в обмен на лизинг эсминцев. В то же время, демонстрируя уверенность и изобретательность, которые всегда поражали тех, кто его знал, он сообщил своим гостям, приехавшим на выходные дни в Чекерс, что в течение года он надеется организовать «внушительные» рейды на территорию захваченной немцами Европы. Он говорил о 10 000 солдат, которым предстояло захватить Шербурский полуостров, вторгнуться в Италию или высадиться в Голландии для нанесения «разрушительного» удара по Рурской области.
Дешифровка сверхсекретных сообщений немецкой «Энигмы» от 10 августа показала, что по крайней мере в ближайший месяц вторжение не планируется. Это дало Черчиллю, начальникам штабов и советникам дополнительный месяц для подготовки к нему и возможность сосредоточить внимание на войне в воздухе. Предыдущие три дня немецкие бомбардировщики не прилетали. «Свинье понадобилось три дня, чтобы зализать раны, прежде чем появиться вновь», – прокомментировал Черчилль. 11 августа состоялся новый налет. 62 бомбардировщика были сбиты. Британцы потеряли 25 машин. Немецкие летчики, оставшиеся в живых, были взяты в плен. Английские летчики, потерявшие машины над родной землей и оставшиеся в живых, могли и продолжали воевать. Некоторые – даже через несколько часов. Но в боевых действиях июля – августа погибли 526 британских летчиков. Этим вечером в Чекерсе Черчилль сказал своим гостям, что отныне жизнь Британии зависит от бесстрашных авиаторов. Он добавил дрогнувшим от волнения голосом: «На какой тонкой нити могут висеть величайшие дела».
14 августа немцы возобновили дневные бомбардировки. Они нанесли большой ущерб заводам и верфям, но над Британией было сбито 78 немецких машин, в то время как британцы потеряли только трех летчиков. Этим вечером Черчилль получил еще одну хорошую новость: Рузвельт согласился на сделку «эсминцы в обмен на базы» – базы на Ньюфаундленде, Бермудах, Багамах, в Вест-Индии, предложенные в аренду Соединенным Штатам на девяносто девять лет. Когда Колвилл заметил, что ответ Рузвельта «имеет привкус русских требований к Финляндии», Черчилль ответил: «Стоимость каждого эсминца измеряется кровью». Но в то же время Черчилль сообщил британскому послу в Вашингтоне, что любое публичное раскрытие условий сделки окажет «катастрофическое воздействие» на моральный дух британского общества. Следовало сохранять иллюзию самодостаточности Британии.
Блиц был в разгаре. 15 августа сотня немецких бомбардировщиков нанесла удары по верфям, заводам и аэродромам северо-запада. В то же время, в рамках того, что позже получило название «битва за Британию», 800 немецких самолетов на юге постарались уничтожить английские истребители на земле и разбомбить аэродромы. На северо-востоке были сбиты 30 немецких бомбардировщиков из 100 – ценой всего двух раненых английских летчиков. На юге были сбиты 46 немецких самолетов. Британцы потеряли 24 истребителя. Погибли всего восемь летчиков. Этим вечером на Даунинг-стрит Черчилль «с жадностью поглощал» поступающие новости о боевых успехах. В результате он отправился в штаб истребительной авиации в Стэнморе, чтобы наблюдать за ходом сражения из мозгового центра. К концу дня немцы потеряли 76 самолетов. Черчилль позвонил Чемберлену, который, тяжелобольной, находился в своей загородной резиденции, чтобы сообщить хорошие новости.
16 августа Черчилль следил за ходом боев из командного центра 11‑й группы истребительной авиации в Аксбридже. В этот день в воздух поднимались почти все британские истребительные эскадрильи. Но 47 самолетов немцы успели уничтожить еще на земле. Уезжая из командного центра, Черчилль обернулся к Исмею со словами: «Не говорите со мной. Я никогда еще не был так тронут». Примерно через пять минут он снова обратился к Исмею и произнес: «Никогда еще в истории человеческих конфликтов столь многие не были так обязаны столь немногим». Он повторил эти слова четырьмя днями позже, когда делал в палате общин обзор боевых действий. Эти слова «запомнятся навсегда, – написала ему дочь Асквита Вайолет и добавила: – Ничего более простого, более величественного и более истинного не произносилось в столь великий момент истории человечества. Вы полностью превзошли своих прежних противников! Даже мой отец бы это признал. Ему бы это очень понравилось!».
В выступлении Черчилля 20 августа было еще несколько фраз, отразивших общественное настроение непокорности и уверенности. Раскрыв сделку «эсминцы в обмен на базы» с Соединенными Штатами, которая означала, что две страны в ближайшие годы «в некоторых вопросах будут действовать заодно для взаимной и общей пользы», Черчилль сказал, что это – процесс, который он уже не может остановить, даже если бы хотел: «Никто не может остановить его. Как Миссисипи, он уже течет сам по себе. Пусть течет. Пусть течет полноводной рекой, неумолимо, неодолимо, благотворно в обширные земли и лучшие дни».
Черчилль подкреплял свои слова делом. Месяцем ранее Рузвельт согласился, при условии соблюдения строжайшей секретности, направить миссию высокого уровня в Лондон для обсуждения возможных областей совместной англо-американской стратегии. Истинная цель миссии была скрыта под названием «Комитет по стандартизации вооружений». 22 августа Черчилль дал обед в честь трех членов миссии, прибывшей в Британию. Его личное влияние само по себе было важным фактором военной мощи Британии. Месяц назад, когда генерал Пакенхэм-Уолш направлялся с миссией в Соединенные Штаты, постоянный заместитель военного министра попросил Черчилля встретиться с ним перед отъездом, чтобы «над ним было сияние горы Синай, когда он прибудет в Вашингтон». Свои личные мысли Черчилль высказывал в узком кругу друзей. В конце августа он сказал им, что Соединенные Штаты «с энтузиазмом аплодируют героическим поступкам, которые совершают другие».
Пришло время скорректировать военную политику, выработанную в мае в тяжелой и неопределенной ситуации. Став премьер-министром, Черчилль назначил себя также министром обороны, сделав главой секретариата своего ведомства Исмея. Министр обороны являлся председателем Комитета начальников штабов. Три начальника штабов – адмирал флота сэр Дадли Паунд, генерал сэр Джон Дилл и главный маршал авиации сэр Сирил Ньюэлл – встречались ежедневно, чтобы принимать решения как по непосредственным боевым действиям, так по планированию будущих операций. Когда Черчилль не мог присутствовать, его представлял Исмей.
Ознакомительная версия. Доступно 52 страниц из 284
