Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 211
задыхались, но это было лучше, чем москиты.
Вышла луна. Захолодало. Москиты постепенно исчезали, не вынося холода.
Машина пришла за нами в 11 ночи. На «Сирени» мы были в два часа и спали кто где, более или менее благополучно.
Весь день снимали изоляторы с крючьев, грузили проволоку и делали разную работу. Потом я готовил обед из капусты и картошки, вырытой на соседнем огороде, и тыквенную кашу из тыкв, сорванных там же. Консервы и масло нам дал капитан.
Вечером мы хоронили останки Грекова, которые были найдены недавно недалеко от линии в сопках: простреленный пулей череп, обглоданные зверьем кости, остатки обмундирования, сапоги, документы. Греков, по всей вероятности, был убит выстрелом из винтовки сзади. Похоронили его на краю села Решетникова среди нескольких братских могил у подножия сопки. Капитан, а затем я сказали коротенькие прощальные речи.
Нам в дороге не повезло. Еще в Решетникове спустил баллон, затем, не доезжая 10 км до «Антенны», у нас чуть не произошла крупная авария. На одном из задних скатов погнулись шпильки, и чуть не слетело колесо. Хорошо, я заметил это вовремя и остановил машину.
Пришлось разжечь костер и при его свете два часа общими усилиями ремонтировать ЗИС Никитина. У костра мы грелись и доедали мою тыквенную кашу, которая очень понравилась изголодавшемуся старшему лейтенанту Маханькову.
На «Антенну» прибыли часа в два и еле улеглись спать, т. к. не оказалось свободных мест. Некоторым пришлось спать не на нарах, а на грязном полу.
Сегодня мыли помещение, очищали двор и сараи. Я помогал на кухне Сурену. Вечером мылись в бане, где я встретил старшего сержанта Гнедина, с которым мы служили в 100‑м полку. Нам удалось поговорить всего минут 6, а потом он уехал в Хороль, куда его перевели.
Получил письма от Стасевского, Дагаева, Красовского, Юры и Зои – телеграфистки из Камень-Рыболова. Хорошее письмо написал Стасевский. Вспоминая нашу жизнь в 100‑м полку, вспоминая мои литературные чтения, он пишет: «Никогда не забуду Маяковского и доброго человека, открывшего мне его. Запомни это на всю жизнь».
Красовский пишет о трудности работы и жалуется на бедность.
Юра пишет, что думает ехать жить и учиться в Москву.
23 сентября 1945 г.
Сидим на «Антенне». Ребята несут караульную службу и делают то, другое на дворе. Я работаю на кухне. Вчера проводил занятия с коммунистами по истории партии. 25‑го буду заниматься тем же.
Происшествий никаких нет. Сегодня (воскресенье) впервые за войны в части установлен выходной день. И бойцы, и командиры от нечего делать целый день слонялись во дворе и грызли семечки, которые добываются бойцами на соседних огородах в ночное и в дневное время.
На дворе прохладно. Меня знобит. Болит голова. Все ужасно надоело. Не поднимаются руки ни к какой работе.
Наших стариков еще не отправили, хотя из других частей многие уже уехали.
Вчера запомнилось вечернее небо. Взошла и поднялась огромная луна. Был тихий, теплый и светлый вечер. На востоке похаживали тучки. Небо было бирюзовым. Облака были в два слоя. Нижние – грязные, как сажа, дождевые. Верхние – перистые, были гораздо выше, плыли белые, как льдины. Самое замечательное было в том, что перистые плыли на юг, а дождевые – на север. Это было очень красиво. Будто в светлом океане плыли прозрачные льдины, а на них наплывала грязь и копоть дождевых туч.
Замечательно было это встречное движение. А луна среди облаков напоминала огненный шар, нырявший в волнах.
25 сентября 1945 г.
Вчера с 6 до 10 ч. вечера было партсобрание, на котором я председательствовал и которое прошло весело и оживленно. Сегодня мы уезжаем из роты на эксплуатацию линии. Я с Зубиловым, Кореньковым и гвардейцем еду на «Альт» в Комиссарово, в 70 км от «Антенны». Вышли из хозяйства часов в 10 утра, прошли с полкилометра и сидим на мосту, дремлем на солнышке, ожидая попутной машины. Машин нет, и, мне кажется, здесь нам сидеть придется долго.
27 сентября 1945 г.
Так и вышло. Ждали мы часа три, и ни одной машины не проходило, т. к. после окончания операций с Японией три дороги, на которых при подготовке и в момент операции было самое интенсивное движение, теперь опустели.
Кое-кто начал спать. Пригревало солнышко, и мне тоже захотелось спать. Я подложил под голову свою сумку с дневником, вытянулся на досках моста и вскоре уснул. Снилась мне Т. А. Вдруг зарокотала машина, я проснулся, проснулись и другие. Но это была не «наша» машина: она шла в противоположную сторону.
Решили идти пешком. Когда мы прошли км 6, нас стали догонять 2 машины. Мы все стали голосовать, но шофера оказались собаками и не остановились. Мы выругались и пошли дальше. Через некоторое время нас догнала еще одна машина и подобрала нас.
Мы проехали км 10, машина ушла в сторону, и мы стали ждать другой машины. Другая машина подвезла нас 8 км, третья – 3 км. Дальше машин не было. Мы поели селедки и продолжали путь. Попался наш солдат на телеге, запряженной парой лошадей. Гвардеец, Зубилов и я сели и проехали всего метров 500. Солдат свернул в сторону. Пришлось идти пешком, позади нас шли остальные 7 человек. И вот их догоняет машина, и они садятся. Мы тоже предвкушаем, что сейчас сядем и поедем. Но шофер не останавливает, и мы, проклиная судьбу, идем пешком. Оказалось, что машина ушла в Комиссарово, а мы только вечером добрались в Руссовку, от которой до Комиссарово 26 км.
Ночевали на полу, в окружении пьяных блюющих солдат и матерно ругающихся пьяных женщин, к которым и приехали эти солдаты. Подъехал на Кукле Садовин. С утра мы двинулись дальше, ровно 6 км поднимались на сопку, помогая Кукле везти телегу. Совершенно запарились.
Подъехать на автомашине нам удалось с гвардейцем только 10 км. Когда мы встали, то не пошли сразу на КИП, а пошли из хаты в хату покупать помидоры. В одном дому мы нашли и помидоры, и медовуху. Мы покушали, выпили и навеселе пошли на КИП, а здесь уже ребята кое-что сообразили и достали полтора литра зубровки. Я поджарил картошки, приготовил селедку, помидоры, и мы хорошо пообедали – 8 человек и пели песни. «Шумел камыш», «Распрягайте, хлопцы, коней» и другие.
Потом ребята пошли по селу и вернулись поздно вечером. Они напились медовухи и долго горланили пели, похабничали и танцевали.
Сегодня наши предшественники Пономарев, Воронин и Ванюша Гарачий (Томашенко) уехали, а мы весь
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 211
