Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 249
трактовали реформы в духе Французской революции, желали сломать весь прежний аппарат управления и построить нечто новое, свободное и демократическое в духе нового века. Александр I тоже этого хотел и с увлечением слушал выступления своих молодых соратников об отмене крепостного права, о реформах государственного управления, о реформах во внешней политике… Слушал, хотел этих преобразований, но принимал такие решения, которые диктовала ему жизнь. Рядом с ним были и те придворные, и те чиновники, которые даже и не помышляли об отмене крепостного права и о реформах государственного управления, а таковых, сохранявших влияние на императора, было большинство.
Получив в управление Министерство коммерции, граф Николай Румянцев почти не изменил графика своей работы. Прежде всего познакомился со своими сотрудниками, с теми, кого не знал по работе директором водяных коммуникаций. Бывал на заседаниях Комитета министров под председательством императора Александра, среди хорошо известных ему вновь назначенных министров: Гавриила Державина знал давно по его знаменитым стихотворениям, особенно тем, кои были посвящены фельдмаршалу Румянцеву, знал канцлера графа Александра Воронцова, военного министра Вязмитинова…
Стоило только войти в курс дела, как император назначил графа Румянцева в комитет по расследованию недобросовестных действий калужского губернатора Дмитрия Ардалионовича Лопухина, обвиненного в злоупотреблениях и противозаконных поступках. Кроме графа Румянцева, в комитет вошли граф Воронцов, сенатор генерал Валерьян Зубов, военный министр Вязмитинов, министр юстиции, генерал-прокурор Державин.
История была давняя. В конце 1801 года император Александр получил несколько доносов от дворян Калужской области, где говорилось, что губернатор позволял себе «возмутительные дела» и «неприличные шалости к соблазну всей губернии». Губернатор был женат на Шереметевой, был в родстве с князем Лопухиным, в хороших приятельских отношениях с Трощинским, Беклешовым, Торсуковым, все эти безобразия позволял себе, надеясь на безнаказанность. Для расследования дела император вызвал Державина, чья правдивость и беспристрастность были неоспоримы.
– Но, ваше величество, я уже не раз выполнял такие щекотливые дела при матушке Екатерине и при императоре Павле. Однако обвиняемые вельможи постоянно обманывали государей, ссылаясь на свидетелей, и правда оставалась в затмении.
– Гавриил Романович! Ваше дело – расследовать возмутительные дела. Наказывать будет Сенат и император.
– В таком случае, ваше величество, дозвольте поехать в Калугу инкогнито, негласно, под видом отпуска. Я остановлюсь в имении графини Брюс и буду собирать документы о правонарушениях губернатора.
25 декабря 1801 года Державин с секретным указом, подписанным императором, отбыл в Калугу и начал свою деятельность собирателя фактов. А фактов было множество.
Вскоре Державин узнал, что губернатор Лопухин взял под вексель 20 тысяч рублей у фабриканта Гончарова, а потом предъявил Гончарову фальшивое обвинение, пообещал сослать его в Сибирь, если тот не отдаст вексель; помещик Хитрово убил брата, губернатор взял с него 5 тысяч рублей и не возбудил против него уголовное дело…
Державин послал императору письмо с описанием преступлений губернатора, через несколько дней нарочный привез повеление императора: отрешить губернатора от должности, а власть передать вице-губернатору Козачковскому. Как только Державин вернулся в Петербург, тут же узнал, что губернатор Лопухин написал на него донос, в котором обвиняет Державина в том, что вся губерния встревожена жестокими поступками Державина, дескать, в губернии возможны народные волнения.
Державин, возмущенный доносом калужского губернатора, просил императора возобновить следствие.
Император Александр был встревожен письмом губернатора, знал или предполагал, что это ложное обвинение, из почтенных и доверенных лиц был сформирован комитет, который должен был возобновить следствие и тщательно разобраться в противоречивых обстоятельствах.
В комитет вошел и граф Румянцев, через курьера получивший массу бумаг и документов, относящихся к делу. Прежде всего Николай Петрович внимательно прочитал копию рескрипта императора Державину от 8 февраля 1802 года: «Гаврила Романович. Получил я донесения ваши, с нарочным присланные, и по желанию вашему прилагаю здесь об вступлении в начальство губерниею виц-губернатору. Прилагаю также здесь просьбу помещицы Домогацкой, жалующейся на губернатора Лопухина; взойдите в рассмотрение по сему делу и присовокупите оное к прочему производству комиссии вашей. Здесь также прилагаю просьбу губернатора на вас, чего бы мне и не должно было делать, но, зная вашу честность и что у вас личностей нету, я уверен, что оное не послужит ни к какой перемене в вашем поведении с Лопухиным. Уверен также, что умеренностью вашей вы отнимете способы у него на столь нелепые притязания на ваш счет. Касательно до Каразина, согласно с его желанием я писал ему, что он может остаться в Москве. Пребываю навсегда с искренним уважением вам доброжелательный Александр».
Перебирая полученные документы, Николай Петрович убедился в том, что калужский губернатор Лопухин позволил себе откровенно лгать о том, что Державин завел тайную канцелярию и пытками добивался нужных сведений на губернатора, случайную смерть фабриканта Гончарова от паралича выдал за смерть от пыток при допросе, и другие небылицы были четко опровергнуты прямыми свидетельствами.
16 августа 1802 года председатель комитета граф Александр Воронцов в присутствии всех его членов доложил императору, что, изучив 34 обвинительных документа против калужского губернатора, не обращая особого внимания на 12 не особо важных, члены комитета посчитали, что в ходе следствия не было никаких притеснений, истязаний и домогательств подсудимых, а посему обвиняют калужского губернатора и его соучастников в государственных преступлениях и передают дело в суд.
Занятый текущими коммерческими делами, граф Румянцев не следил за судебным разбирательством, но, по слухам, которые доносились до него, бывший калужский губернатор, переехав в Петербург, живет весело, даже не подвергался суду, а вот его сообщники уголовной палатой были осуждены по всей строгости законов. Московский сенат под давлением друзей и родственников Лопухина вынес решение, что бывший калужский губернатор прав в невмешательстве в преступные дела, этим занимались другие лица, и за эти преступления кара настигла «виновных»: братоубийца Хитрово осужден, сослан в Нерчинск на каторжные работы.
Чуть-чуть утихло это громкое дело, как возникло другое: сенатор граф Северин Потоцкий, необрусевший поляк, по словам графа Завадовского, предложил Сенату воспользоваться недавно дарованным Сенату правом обратиться к императору в том случае, когда в принятом постановлении нарушен ранее принятый закон. 5 декабря 1802 года Сенат принял решение восстановить старый закон: дворяне, поступающие в армию нижними чинами, не могут подавать в отставку, не получив офицерского чина. Император подписал это решение. Граф Потоцкий посчитал, что постановление нарушает права русского дворянства, не учитывает грамоту о вольности дворянства, а поэтому Сенат может обратиться к императору с представлением, что это постановление унижает честь русского дворянства, а его практическое использование сопряжено «с великими неудобствами». 16 января 1803 года обширная записка графа Потоцкого была прочитана на общем собрании Сената, утверждена, теперь следовало
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 249
