2006 — начало работ по определению долгоживущих метаболитов стероидов в лаборатории Кёльна, затем в Москве. Если раньше чувствительности оборудования и методик хватало лишь на то, чтобы определить метаболиты определённых стероидов в первые 7–10 дней после окончания их приёма, то теперь этот срок увеличился до нескольких месяцев. Именно методика определения долгоживущих метаболитов помогла найти сотни положительных проб, пропущенных во время допингового контроля на чемпионах мира и Олимпийских играх.

2010 — введение программы биологического паспорта спортсмена. Первый модуль программы включал отбор венозной крови и статистический обсчёт гематологических показателей после анализов 5–7 проб крови спортсмена. Необъяснимые изменения или сдвиги на графиках указывали на нарушения антидопинговых правил — инъекции эритропоэтина или переливание крови. Этот подход оказался очень эффективным и успешным.

2014 — введение стероидного профиля мочи как второго модуля биологического паспорта спортсмена. Метод основан на том, что применение тестостерона и прогормонов искажает естественное соотношение стероидов. Но пока заметного прогресса этот метод не дал.

2016 — реанализ проб, отобранных во время Олимпийских игр в Пекине и Лондоне. Результат оказался ошеломляющим: 65 и 72 положительные пробы соответственно! Чтобы масштаб провала был понятнее, отметим, что в 2012 году во время проведения Игр в Лондоне проанализировали 5392 пробы и только восемь из них оказались положительными. А тут вдруг ещё 72! Стало очевидно, что допинговый контроль десятилетиями выдавал тысячи и тысячи ложноотрицательных результатов анализов, так как не определял долгоживущие метаболиты анаболических стероидов. На основании этих допотопных анализов спортсмены, применявшие стероиды, считались чистыми. А некоторые считаются чистыми и до сих пор.

Запомним основные анаболические стероиды, применяемые по сей день, и их торговые названия — их я пишу с заглавной буквы. Это станозолол (Стромба, Винстрол), метандростенолон (Дианабол, Неробол), нандролон (Ретаболил), метенолон (Примоболан), оксандролон (Анавар), тренболон (Параболан) и дегидрохлорометилтестостерон (Оралтуринабол). У любителей анаболиков в ходу сокращённые имена: винни, метан (или меташка), рита, оксана, диана, прима, турик…

3.3 Стимуляторы и наркотики

Стимуляторы и наркотики изначально были в центре внимания допингового контроля, пока учёные не научились определять анаболические стероиды. Стимуляторы применяются в день проведения соревнований, буквально за час или за два до старта, в значительных дозах, так что их определение не составляло труда. Отметим, что наркотики и стимуляторы не запрещены во внесоревновательный период: если спортсмен пошёл в ночной бар или на дискотеку и что-то там проглотил или даже вколол, это считается его личным делом. Основную опасность в профессиональном спорте представляют ингредиенты спортивного питания, определяемые при соревновательном контроле, например метилгексанамин (герань), а также средства от простуды, например эфедрины, или для похудания (сибутрамин). Отметим, что многие спортсмены имеют терапевтические разрешения на применение амфетамина в повседневной жизни по причине подтверждённого отклонения, называемого дефицитом внимания или гиперактивностью.

3.4 Пептиды

Появление пептидов, ставших популярными на рубеже веков, привело к тому, что МОК, так и не научившийся определять эритропоэтин, гормон роста и инсулины, махнул рукой на допинговый контроль и передал эту головную боль ВАДА. Спортсмены беззастенчиво применяли синтетические (рекомбинантные) пептиды: гормон роста и эритропоэтин, — а имеющиеся методики не позволяли их определять. О какой борьбе с допингом можно было говорить на рубеже веков, если третья часть от всего объёма мирового производства гормона роста и эритропоэтина употреблялась спортсменами, причём элитными, так как годовой курс применения пептидных препаратов стоил тысячи долларов. Зато не было ни одной положительной пробы.

В 2000–2004 годах ВАДА рапортовало, что гормон роста и эритропоэтин наконец-то стали определять, но эти методики были слабы, капризны и близоруки. Определение экзогенных (синтетических) соединений, в норме вырабатываемых человеческим организмом, таких как эритропоэтин, гормон роста и тестостерон, было и остаётся слабым местом допингового контроля. Однако появление в 2010 году первого модуля биологического паспорта — гематологического — очень помогло в определении экзогенного эритропоэтина, даже если его вводили микродозами по изощрённому плану. Эффективность этой методики показали UCI и IAAF — федерации велоспорта и лёгкой атлетики. Остальные федерации: FIS, IBU, FINA, ISU — лыжи, биатлон, плавание и конькобежный спорт — предпочли саботировать борьбу с допингом и беречь своих читеров и допингёров. Расшифровку этих английских аббревиатур и список спортивных федераций вы найдете в Приложении 2 в конце книги.

Приведём основные даты и вехи, связанные с определением пептидов:

2000 — введение методики определения эритропоэтина в моче. Сплошная головная боль.

2004 — введение методики определения гормона роста в крови по соотношению изоформ. Сплошная головная боль.

2012 — введение методики определения гормона роста в крови по маркерам. Сплошная головная боль.

2014 — введение усовершенствованной методики определения эритропоэтина. Но методика определения гормона роста была на время отменена из-за проигрыша в Спортивном арбитражном суде.

3.5 Аккредитованные лаборатории допингового контроля

Аккредитованные лаборатории определяют запрещённые допинговые препараты — ВАДА называет их субстанциями — и их метаболиты преимущественно в моче. Кровь — очень проблемный объект для исследований, не говоря уже о трудностях, связанных с её отбором и транспортировкой. Лаборатории не занимаются планированием и отбором проб у спортсменов, это дело тестирующих организаций и офицеров допингового контроля, имеющих специальный сертификат. Пробы мочи разливают в два стеклянных флакона — А и Б. Флакон А анализируется по установленным методикам, причём никаких не утверждённых и не опробованных методик к серийным анализам применять нельзя. Флакон Б остаётся для контрольного анализа и долговременного хранения. В случае обнаружения запрещённой субстанции спортсмен, обвинённый в её использовании, имеет право затребовать (и оплатить) контрольный анализ, который с самого начала — с открывания флакона Б — проходит в его присутствии и присутствии его специалиста и адвоката. Контрольный анализ проводится в той же лаборатории, где проводили анализ пробы А, и результаты анализа обеих проб должны совпадать.

Однако начиная с 2012 года проба Б может быть вскрыта без всякого объявления и разлита на две порции (Б1 и новый контроль Б2), первая из которых используется для проведения контрольного анализа, а вторая остаётся для реанализа — для повторного анализа через 5, 8 или 10 лет, особенно если изначально проба была отобрана во время крупнейших соревнований, например Олимпийских игр, проходивших много