Анатолий Леонидович Адамишин
В разные годы
Внешнеполитические очерки
Жене Светлане и не только за эту книгу
© Адамишин А.Л., 2024
© Издательство «Весь Мир», 2024
От автора
Эта книга – мемуарные очерки советской, а затем российской внешней и частично внутренней политики с середины 60-х до середины 90-х годов прошлого столетия. Они основаны в значительной части на дневниковых записях, которые я вел более-менее регулярно все эти годы. Для ориентации во времени привожу свой послужной список:
Итого: ровно, почти дата в дату, сорок лет. Плюс в 1997–1998 гг. – федеральный министр по делам СНГ.
Пролог
С младых ногтей
В первую крупную дипломатическую игру попал я скорее по случаю. Состоял он в том, что в 1960-е годы служба моя в Посольстве СССР в Италии шла под началом Семена Павловича Козырева. Повезло мне с ним чрезвычайно. Это был человек самородного ума – начал он свою трудовую деятельность водителем – быстрой смекалки и, главное, постоянной заряженности на работу. (По молодости лет это качество меня несколько раздражало, ибо оборачивалось постоянной «эксплуатацией».) К профессионализму Козырева добавлялась его природная интеллигентность, брань и грубость ему претили. Ко мне, как сказала на его похоронах в августе 1991 г. вдова, Татьяна Федоровна, он относился как к сыну. Чего еще желать?
Лет через тридцать я узнал из опубликованных партийных архивов, что Козырев занял мужественную позицию, когда у нас «наверху» решался вопрос, как реагировать на решение присудить Нобелевскую премию по литературе Александру Солженицыну. (Здесь и далее я позволяю себе выделять курсивом собственные суждения, сделанные иногда много позже моих первоначальных записей об описываемых событиях и людях. Надеюсь это не будет мешать моим читателям.)
По-итальянски посол не говорил, французским, который был у него совсем неплохой, вне быта пользовался редко. Разговоры с иностранцами без свидетелей в то время не поощрялись, так что многие его контакты с миром шли через меня, переводчика. К тому же Семен Павлович, работавший с Молотовым и довольно близко знавший Сталина, не был склонен делиться своими размышлениями с окружающими. Но с кем-то посоветоваться нужно, а тут под рукой парень, который так или иначе в курсе разных дел и вроде не треплив. И посол все чаще как бы перепроверял на мне свои заключения и доклады в Москву. Со временем я вовсе стал писать некоторые не особо важные телеграммы, по-нашему «телеги». Поскольку к шифропереписке по причине низкого чина все шесть лет работы в посольстве я допущен не был, то сочинял на листочках, затем старший товарищ переписывал (все от руки!) на фирменную желтую бумагу. Постепенно я оказался не только в гуще событий, но и внутри дипломатической кухни. Терпеливо и целеустремленно натаскивал меня Семен Павлович.
Вообще-то, такова школа многих дебютантов и не только у нас. Молодого человека чаще всего распознавали именно в этих качествах – переводчика и помощника, а затем учили своим примером, своим опытом. Только тогда ты мог сказать, что получил образование, близкое к дипломатическому.
Беседы посла шли, как положено, с главными действующими лицами тогдашней итальянской политической сцены – президентами: Джованни Гронки, Марио Сеньи и Джузеппе Сарагатом, премьерами: Аминторе Фанфани, Альдо Моро, впоследствии похищенным и убитым «красными бригадами», Джулио Андреотти, Эмилио Коломбо. Деятели эти, разумеется, сильно отличались по человеческим качествам друг от друга, но со всеми Козырев сумел наладить контакт, иногда доверительный. Так я учился уменью расположить к себе, совершенно необходимому дипломату.
С такой, без преувеличения, исторической личностью, как лидер итальянских коммунистов Пальмиро Тольятти, Козырева связывали не просто тесные отношения, требующиеся по службе, но и личная дружба.
Повезло мне не только с послом, но и со страной. То был период бурного экономического роста, знаменитого «итальянского чуда», приподнятого настроения, веселых и жизнерадостных людей. После тягот фашизма и войны итальянцы стали выходить на широкую дорогу, сами удивляясь, как быстро они начали шагать. Они любили тогда повторять историю о шмеле, который не должен бы летать по законам аэродинамики: слишком у него короткие крылья и крупное тело, но он летает, посрамляя теорию. Точно так же по всем канонам не должна развиваться итальянская экономика, но она процветает, конфузя теоретиков. Страна находилась на ничем не омраченном подъеме. Экстремистские вылазки пришли позже.
Мудрый Козырев прекрасно использовал вновь появившееся у итальянцев чувство национальной гордости. Многие из них видели в отношениях с СССР возможность ослабить чрезмерную зависимость от атлантических союзников, прежде всего, экономическую. Именно при Козыреве знаменитыми сделками на итальянские трубы для советского газа и строительством автомобильного завода в городе Тольятти была пробита брешь в блокаде Советского Союза.
Развитие экономического сотрудничества вело к оживлению политических контактов, это вам подтвердят все учебники политологии. Но контекст оказался и более широкий. Тогда была предпринята одна из первых попыток ввести в цивилизованные рамки противостояние двух блоков: НАТО и Варшавского договора. Италия попала в НАТО без большого желания, ее втянула туда логика холодной войны, вину за развязывание которой несут, видимо, в равной мере Трумэн и Сталин. Итальянское правительство твердо стояло на стороне США и НАТО, но, подталкиваемое деловыми кругами, отнюдь не занимало крайние позиции. Речь скорее шла о нюансах внешнеполитической ориентации, тем не менее и за них внутри страны вспыхивала борьба. Итальянцы не раз позволяли себе действия, на которые атлантисты смотрели косо. Не случайно первым из глав западных государств официальный визит в Москву совершил президент Италии Джованни Гронки. В ходе его было подписано Соглашение о культурном сотрудничестве с Италией, первое, как и экономические сделки, в последовавшем потом длинном ряду таких документов со странами Запада.
Подобно сквозной теме Станиславского итальянцы остались приверженцами такого подхода во все годы холодной войны. В настоящее время ситуация изменилась. Итальянское правительство в отношении России следует крайне недружественной линии Запада. Вместе с тем, как рассказал мне недавно вернувшийся из Рима посол С. Разов, в общественном мнении страны широко разлито недовольство подобным курсом, и оно выходит на поверхность в форме разного рода опросов, публичных выступлений, бесед.
…Какие же страсти кипели вокруг визита Гронки! Усилиями правых он пару раз откладывался, что, в свою очередь, вызывало раздражение Москвы. Козырев даже ходил к больному президенту, чтобы убедить Центр, что болезнь не дипломатическая. В феврале
