И неясно вспоминал свой собственный путь, уже близкий к концу.

— Ох, наконец-то я дотащила эту огромную ветку, — хрипло сказала старая грачиха. — Думала, вот-вот сердце разорвётся. Славная крыша будет у гнезда.

— Чудесная кроватка получилась из гусиного пера! — откликнулась молодая грачиха. — Осталось снести яйцо и высидеть первенца, только и всего.

…А мы, я с моим мальчиком, вышли через калитку в поле.

Вдалеке виднелась поляна, где среди травинок и цветов и на ветвях деревьев горели сотни разноцветных светляков. Гномы били по наковальням: динь-дили-динь-динь, бим-бом-бом, бам-бамм-баммм — и пели свою песенку:

Птицы очнулись от сна.Весна!И цветы и трава —Вся земля, что вчера спала,Расцвела.И жучиный народ,Муравьиный народ,Бабочкин народ,И хитрый кот,Тот, который мышку ждёт(Она спряталась, кот её не найдёт),Даже старый слепой крот —Словом, все пробудились от сна!Ведь весна!Наступила весна!И слепой крот видитВесну.В эту чёрную ночь — однуВ целой жизни, а не толькоВ этом году —Каждый видит свою судьбу.

«Всё ли я тебе успел рассказать?» — думал я, едва поспевая за мальчиком, который вприпрыжку бежал по тропинке через поле.

А гномы пели своё.

И мальчик прислушивался к одной лишь песне гномов.

Каким-то ты вернёшься домой, мой мальчик?!