И мысленно прибавила: «А лучше и вовсе не рожать!» И сама ужаснулась своим мыслям. Оскар вывел её из себя, она легко повелась на его дешёвые провокации и вот-вот была готова опуститься до его уровня.

– Оу! Да у тебя есть опция «Дерзить» – предусмотрительные японцы! А если так! – Он легко толкнул её в центр груди.

Кларисса отпихнула его руку и случайно задела его обнажённый живот.

– А может, ты не такая тихоня и скромница, а? – Оскар посмотрел на то место, где остался на коже розоватый след от её пальца. – О чём ты думаешь, когда смотришь на меня?

Кларисса сделала шаг назад и наткнулась спиной на стену. От мимолётной улыбки Оскара у неё по спине пробежали мурашки. Он упёрся ладонями в стену по обе стороны от неё, отрезая пути к отступлению. От его футболки, обвязанной вокруг запястья, пахло морской свежестью. И казалось, воздуха слишком много, но Кларисса задыхалась.

– Я думаю, ты невоспитанный и настырный человек, который не может смириться…

Он зацокал языком, не позволив ей закончить.

– О чём ты думаешь, когда я без футболки стою в нескольких сантиметрах от тебя? Только откровенно!

Кларисса едва справилась с тем, чтобы не издать неприличное фырканье. Каким же самовлюблённым павлином был этот Оскар!

– Я думаю о том, что от тебя пахнет по́том! – отчеканила девушка. – Достаточно откровенно?

Но и это заявление его не смутило. Он хмыкнул.

– По́том? Это естественно, мы же бегали. А ты, принцесса, не потеешь? – Он наклонился и шумно втянул носом воздух возле её шеи.

Кларисса упёрла руки ему в грудь, потребовав:

– Выпусти меня! Мне пора домой и в школу!

– Я ещё не нашел кнопку! Или хотя бы бирку «мада ин джопен»! Или ты «чина», признавайся? – прошептал Оскар. Перенёс руку к её шее и провёл по венке указательным пальцем. – Думаю, она где-то здесь… – Его пальцы потянули за пуллер на молнии её спортивной кофточки.

И прежде чем он успел расстегнуть молнию до ложбинки на груди, Кларисса дала ему звонкую пощёчину.

Оскар прижал ладонь к своей щеке и присвистнул.

– Ого! – Взглянул на пса, удивлённо переводящего взгляд с девушки на хозяина. – Видал, Скот?

Кларисса воспользовалась их замешательством и бросилась бежать. Оскар крикнул ей вслед:

– Робот Вертер, увидимся!

Девушка воткнула в уши наушники и громко включила музыку, чтобы больше не слышать его обидные выкрики.

«Пусть только попробует, наглец, ещё раз переступить порог моего дома! – гневно думала Кларисса. – Получит у меня… кочергой!»

* * *

– Привет! Прекрасно выглядишь, – Оскар достал из-за спины букет, – это тебе. Ой, не стоит благодарности. Просто небольшой знак внимания. Я не очень хорошо вёл себя в прошлый раз… и в позапрошлый тоже. Во все разы!

Оскар вздохнул, бормоча:

– Нет, это слишком слащаво. По-другому скажу. – Он спрятал букет хризантем за спину, откашлялся и произнёс: – Кларисса, ты хорошая девчонка, а я с нашей первой встречи вёл себя отвратительно. Прости меня и прими эти… – он достал букет и протянул закрытой двери, – цветы.

Оскар стоял перед дверью замка, в котором жила его учительница-мучительница, и репетировал речь неотразимого парня, когда за спиной раздалось лёгкое покашливание. Парень обернулся и застыл с бестолковой улыбкой на лице, увидев перед собой Клариссу с пакетом из супермаркета.

– Я… – начал он, но девушка лишь кивнула:

– Я слышала.

Оскар молча протянул цветы. Она приняла их, но без восторга.

– Прелестные цветы, – это было сказано столь холодным тоном, что, казалось, им можно воду превратить в лёд.

Кларисса открыла ключом дверь и пригласила гостя войти. Оскар силился придумать более-менее приличную шутку, способную разрядить обстановку. Но все идеи в голове вымерли, точно животные в ледниковый период.

Кларисса сама нарушила затянувшееся молчание. Взяла учебник литературы и спросила:

– Помнишь, на чём мы остановились в прошлый раз?

И тогда Оскар с абсолютной ясностью понял: она ему не по зубам. Она не Кристина из 9-го «Б» и не похожа на других знакомых ему девчонок, которыми он крутил как хотел. Кларисса совершенно другая – не его уровня.

– Не помню, – буркнул Оскар.

Он ощущал безысходную злость и досаду на эту девицу. Ещё десять минут назад шагал по улице счастливый и уверенный в себе, а сейчас, осознав, что его затея очаровать юную училку провалилась, словно разом лишился сил. Ему нестерпимо захотелось спать, он с трудом удерживался, чтобы не зевнуть.

– Оскар, что-то не так?

– А? – рассеянно посмотрел он на неё. Кларисса чего-то ждала от него, какого-то ответа. А ему просто хотелось крикнуть ей в лицо: «Дура! Какая же ты дура! Я здесь сижу, как пёс на цепи, потому что, если уйду, папаша засунет меня в спецшколу для несовершеннолетних, где из меня сделают мишень для метания дротиков!»

Но Оскар молча смотрел в её серые глаза и не мог переступить какой-то неведомый, но чрезвычайно высокий барьер, не позволяющий ему всё это выкрикнуть.

Он уловил негромкий шорох и опустил глаза. Кларисса закрыла учебник и отложила на столик.

– Мне кажется, – нерешительно начала она, – будет лучше, если ты подойдёшь к своей классной и откажешься от дополнительных занятий.

Оскар удивлённо вскинул брови. Значит, она тоже мучилась, хоть и виртуозно это скрывала.

– Будет лучше, если ты сама к ней подойдёшь и скажешь, что больше не можешь учить меня и у тебя есть дела поважнее.

– Это не так.

– А как? – он в упор уставился на неё, и она первой отвела взгляд.

– Очевидно, что у нас не складывается, – промолвила Кларисса. – Возможно, другой репетитор нашёл бы к тебе подход.

Оскар хмыкнул. Он прекрасно знал, другого репетитора не будет: она, эта чванливая особа, – его последний шанс удержаться в родной школе. И, кажется, он нащупал её ахиллесову пяту.

– Мне очень неприятно, что ты хочешь отказаться от занятий со мной. Потому что сам бы так не поступил. Но раз тебе лень… – Он сделал вид, что хочет встать.

Щёки девушки вспыхнули.

– Мне вовсе не лень! Но если лень тебе, то ты можешь сказать учительнице…

– Нет, – оборвал её Оскар, плюхаясь на диван. – Но если бы ты сказала учительнице, что слишком занята и не можешь…

– Но это неправда!

Они смотрели друг на друга как враги, попавшие в один капкан. Кларисса медленно взяла учебник и холодно промолвила:

– Раз ты готов заниматься, приступим.

Она открыла учебник… и потянулись долгие-долгие нудные часы. Хуже школы, хуже утра понедельника, хуже недовольного взгляда отца, да много чего хуже…

Репетитора, как и ученика, тяготили эти встречи и проведённое вместе время. Но по какой-то причине Кларисса