Барычев еще раз критически оглядел свой станок, одобрительно крякнул, и врач услышал, как облегченно вздохнул стоявший около него молодой парень, видимо заменявший Барычева у станка. Но вот затрубил над цехом бас заводского гудка. Егор Петрович Барычев вставил в оправку деталь, укрепил, как он всегда делал, сразу два фреза большого диаметра, пустил станок вручную, потом мягко включил подачу. Брызнула эмульсия, затопорщилась металлическая стружка. "По-своему работает, по-прежнему, по-барычевски",- с уважением шептали вокруг. Память уже вернулась рукам мастера.
- Что это сегодня на всех стих какой нашел? - проговорил он, обращаясь к другу-наладчику.- Гляди-ка ты, Константин Андреевич, молодые-то наши из ранних.
- Ты уж больно стар,- отшутился наладчик.- Тридцати еще не стукнуло, а тоже дедушкой заговорил. А что касаемо продукции, то у нас теперь весь цех по-барычевски работать взялся. Двести двадцать процентов даем. Сам понимаешь, тянуть не время. Как ты в действующую отбыл...
- Погоди,- тихо сказал Егор Петрович и выронил из рук гаечный ключ.
Звонко ударился металл о кафель пола. На этот звук поспешил Аркадий Львович. Он увидел, как сперва побагровели, а потом медленно отошли, побелели скулы Барычева.
- Костя... Константин Андреевич, доктор... а жена как? Ребята мои? Ведь я же их с первого дня не видел, как на фронт ушел...
И память ворвалась в него, обернувшись живой тоской по дому. Память ударила в сердце жгучей радостью возвращения и нестерпимой яростной обидой на тех, кто пытался у него похитить все добытое жизнью! Вернулось все.
ПРИМЕЧАНИЯ
Драматическая история, описанная в рассказе, произошла в одном госпитале на Урале вскоре после начала войны. Писатель узнал о ней от врача этого госпиталя. Тогда же рассказ был передан по радио и опубликован в сборнике Л. Кассиля "Линия связи", М., 1942.
1. Святцы - список "святых" людей, почитаемых христианской церковью, и праздников в их честь в календарном или алфавитном порядке.
