– От нее до нас полмили[11] в гору, – возмутился Ким. – Почему мы не можем оказывать соседскую помощь кому-нибудь поближе?

– Она нуждается в помощи, – объяснила Мари. – А наши более близкие соседи – нет. Ступай.

Ким мрачно кивнул и пошел, думая о том, что было бы, если бы мертвых муравьев нашли его родители и попросили бы его объяснить, что случилось. Что бы он им сказал? Правду? Они бы не поверили. Он и сам с трудом верит.

Чтобы добраться до дома миссис Бенисон, Киму сначала надо было спуститься по дороге вниз, пройти по улице до правительственной лаборатории, а за ней свернуть на дорогу, ведущую наверх. Хорошо хоть, что до игры еще достаточно времени и он успеет вернуться, уныло размышлял Ким.

На его счастье, день выдался нежарким. Накануне светило солнце, а сегодня стало облачно и прохладно. Зато коробку, хотя и нетяжелую, нести оказалось до жути неудобно, к тому же Ким знал по опыту, что она будет тяжелеть с каждым ярдом пути наверх, так что скоро он начнет уставать и обливаться потом.

Он одолел уже две трети пути, когда совсем выбился из сил и решил сделать передышку. Коробку он поставил на землю. В отличие от городских улиц на горе не было тротуаров, и редкие пешеходы шли по сухому водостоку на краю однополосного горного шоссе.

Ким только хотел сесть на землю рядом с коробкой, как где-то наверху взревел автомобильный двигатель, взвизгнули шины, точно теряя сцепление с дорогой, и раздался частый стук, как будто шел град: так стучат камни, летящие из-под колес автомобиля, который мчится по гравию.

Ким вскочил, схватил коробку и сделал три или четыре осторожных шага вниз по склону, чтобы освободить дорогу и не полететь с горы кубарем.

Тридцать секунд спустя мимо промчался белый «форд»-седан на такой скорости, что его правые колеса на поворотах съезжали на обочину. Кима обсыпало гравием, но он вовремя отвернулся, и заряд камней пришелся ему в спину, а не в лицо.

Машина даже не притормозила. Ким успел только заметить, что ее задний номерной знак начинался с красной буквы Z. Значит, автомобиль был правительственный.

Слегка дрожа от шока, Ким выбрался на дорогу. Овощи в коробке запылились, но не помялись, и банка была цела. Он сам тоже был в порядке, хотя его и осыпало гравием.

Он не стал тратить время на то, чтобы привести себя в порядок. Незачем больше торчать на узкой крутой дороге. Надо скорее доставить эту коробку на место, а домой вернуться напрямки через кусты, в обход шоссе, по которому носятся как угорелые машины с правительственными номерами. Это было очень странно, особенно в воскресенье.

Зачем правительству понадобилась миссис Бенисон?

Глава 6

Ким вздохнул свободно, когда через несколько минут дошел до развилки. Оттуда одна дорога вела еще дальше, к телевышке в пятидесяти ярдах от вершины, а другая спускалась вниз, к ровной площадке, где стоял дом миссис Бенисон. Он был старый, в колониальном стиле, с верандой по всему периметру и крышей из гофрированного железа, выкрашенного в тускло-красный, почти коричневый цвет. Дом выглядел так всегда, но сегодня Ким заметил кое-что новое: в землю вокруг дома кто-то воткнул много новых ярко-желтых столбиков, а по лужайке разбрызгал полосами желтую краску.

Миссис Бенисон была снаружи, сидела на веранде и смотрела на облака, прикрыв глаза рукой. Через минуту-другую она заметила Кима и медленно помахала ему той же рукой, которой прикрывалась от солнца. Он не мог помахать ей, потому что держал коробку, но кивнул и улыбнулся в ответ.

– Здравствуй, Ким, – сказала миссис Бенисон с улыбкой, когда он подошел к крыльцу. У нее были абсолютно седые волосы, темная кожа и согнутая спина. Двигалась она очень медленно, но была всегда весела, а ее темно-карие глаза оставались почти такими же зоркими, как в молодости. – Надеюсь, моя внучка не спихнула тебя с дороги. Она всегда ездит очень быстро. Офицер полиции, знаешь ли. Привыкла за кем-то гоняться.

– Это ваша внучка? – удивился Ким. – Я услышал машину и отошел в сторону.

– Да, Шерри очень хочет, чтобы я уехала из этого дома и перебралась жить к ней, – сказала миссис Бенисон. – Хоть кого-то волную я, а не место под их чертову башню. Чай будешь?

– Нет, спасибо. Я тороплюсь обратно. Мама прислала вам овощей. Куда их положить?

– О, на кухонный стол, пожалуйста. – Миссис Бенисон махнула рукой на открытую входную дверь.

Он вошел, и миссис Бенисон за ним. Ким никогда не бывал в других помещениях этого дома, но дорогу на кухню знал хорошо. Они с родителями и раньше приносили сюда фрукты, овощи и цветы, а когда ему исполнилось одиннадцать и ему разрешили ходить везде одному, носить старушке гостинцы стало его обязанностью.

Киму нравилось навещать миссис Бенисон, потому что ее дом походил на капсулу времени. Все в нем было куплено в двадцатые – тридцатые годы двадцатого века – от выцветшего турецкого ковра в прихожей до мебели. Кухня была отделана кафелем, ванная тоже, плита и холодильник, большие, как домá, и белые, как яичная скорлупа, прекрасно работали, хотя вместе им, наверное, было лет сто. Особенно Киму нравился холодильник: он был похож на робота, а из-за расположенного сверху холодильного блока казалось, будто у него есть голова.

Но сегодня, увидев холодильник-робот, Ким вспомнил о шаре, который сначала тоже показался ему похожим на голову, только отрезанную. Он даже вздрогнул, ставя коробку на кухонный стол с красной ламинированной столешницей.

– Да ты дрожишь! – воскликнула миссис Бенисон. – Так тяжело было подниматься на холм? Ты не заболел, Ким? – Она, как всегда, назвала гору холмом. Горой ее стали именовать только в последние пятьдесят лет, для важности.

– Со мной все хорошо, спасибо. – Ким повернулся к миссис Бенисон, заглянул в ее мудрые старческие глаза и задумался, не рассказать ли ей про шар. Может, она даст ему совет. Но он сразу отбросил эту мысль. Ни один взрослый не поверит ему, особенно если увидит обыкновенный баскетбольный мяч. И вообще, Ким уже и сам придумал, что делать. После игры он возьмет у Бенни сачок, отнесет в нем шар назад к озеру и бросит его в воду. И все снова станет как прежде.

– Похоже, по твоей могиле гусь топчется, – сказала вдруг миссис Бенисон. Ким глянул на нее, ничего не понимая, и она пояснила: – Так говорят, когда кто-то дрожит без причины.

Она сняла