Прямо на Виолетту обрушилось гомонящее облако. На руках, одежде и в волосах она почувствовала десятки лапок и когтей – они вцепились в неё крепко, но осторожно. И внезапно ноги сами собой оторвались от земли… На птичьем облаке она стремительно уносилась вверх над оторопелыми солдатами Гвардии. Вдогонку ей нёсся крик Эль:

– Беги-беги! Далеко не уйдёшь! – Отмахиваясь Шпагой от непрерывно атакующих птиц, Собирательница отступала под защитой своих гвардейцев.

Среди птичьего гомона Виолетта узнала гнусавый, всё более отдаляющийся голос Книги:

– Смелей! У тебя всё получится! Снаружи тебя ждут друзья!

Птицы приближались к вершине Пирамиды, и вскоре уже невозможно было понять, что происходит внизу. До Виолетты доносились лишь яростные крики Эль.

И вот наконец она вылетела через квадратное отверстие наружу… и сразу зажмурилась от слепящего солнца. Глаза постепенно привыкали к свету, и Виолетта уже различала детали окружающего пейзажа. К ней медленно приближалась Лысая гора.

Вот она, вершина! Птицы бережно опустили её на землю. И первым, кого она увидела, был Крыжовник. Он бросился к ней и крепко обнял:

– Виолетта! Как же я рад! А я-то всё думал, когда ты наконец выйдешь.

– Я тоже! Я тоже! Ты даже не представляешь, что со мной при… – Она запнулась на полуслове, заметив за спиной садового жителя четыре волосатые лапы. – Но ведь… это…

Где-то в уголке души встрепенулась надежда… Бублик?

Крыжовник отстранился, и она увидела старого серого пса. Он сипло спросил:

– Как насчёт моей оранжевой миски? Ты не забыла?

21

Отбытие

Виолетта вытащила из рюкзака старую миску. Сиплый едва на неё взглянул. Потом молча подошёл и понюхал… Понюхал как обычно – так, чуть разочарованно, собаки тычут носом в пустую миску. Но когда он поднял глаза… Виолетта ахнула (про себя, конечно). Нет, Сиплый вовсе не помолодел в одночасье и не вернулся в те счастливые времена, когда был молодым псом, доверчивым и восторженным. Но он как будто от чего-то освободился. В нём появились спокойствие и умудрённость, что ли. Как если бы его наконец отпустили тяготы жизни среди волков, утихли ненависть и озлобленность по отношению к людям.

Они смотрели друг на друга и ничего не говорили. Минуту, может быть две… Молчание перервал Крыжовник:

– Гм… Простите, но нам пора уходить. Послание от белозубок было довольно ясным.

– От кротих? Какое ещё послание?

– Они говорят, что ты должна вернуться домой. И как можно скорее.

– Что? – возмутилась Виолетта. – И речи быть не может! Мне нужно искать Буцефала. Птица-книга сказала, что он где-то под Мнимым городом! Это где?

– Далеко. За озером Свиных колбасок.

– Я тоже о нём слышал, – подключился к разговору только что проснувшийся Перл. – Знакомые белые камешки, которые там бывали, рассказывали, что это жутко тоскливое место…

– Но я же не достопримечательности собираюсь там осматривать! Мне надо найти Буцефала, в конце концов, а ещё…

Крыжовник положил руку на плечо Виолетте:

– Ты не понимаешь. Кротихи отправили мурограмму. Там сказано: «Виолетта должна вернуться домой. Как можно скорее. Котя в опасности». Кто такой Котя?

– Котя… Константин… Это… мой брат. Он никак не связан со всем этим… с Садом… – пробормотала Виолетта растерянно. – Что случилось?

– Всё, уходим, – объявил Сиплый. – Садись! – И он подставил ей спину.

– Я буду ждать вас на Поляне! – сказал им Крыжовник на прощание.

Виолетта оседлала серого пса, и тот пустился в галоп.

Квест четвёртый

Буря

1

Луиза

Едва оказавшись дома, Виолетта услышала пронзительные крики, доносившееся из коридора. Плакал младший брат.

– Котя! Я здесь!

– Наконец-то! – послышался голос дедушки. – Открывай скорее!

Голос шёл от входной двери. Виолетта открыла замок, и в дом вошёл дедушка с красным, заходящимся от криков Котей на руках.