поднимает руку.
– Можно я помогу Джорджу с рассказом? – спрашивает она мистера Гуру.
Тот смотрит на мисс Кристал. Она утвердительно кивает.
– Помогай, Луиза, – говорит мистер Гуру. – Спасибо!
Луиза встаёт, я меняюсь с ней местами и оказываюсь рядом с Билли.
– Принуждали и избивали? – уточняет Билли.
– Угу.
Он начинает писать. Я заглядываю ему через плечо и читаю его каракули:
Жах по башке! Я рухаю. Ничо ни помню.
Мистер Гуру и мисс Кристал всё косятся на Джорджа с Луизой. Мисс Кристал строчит в блокноте.
А Джордж пишет. Слова на странице выстраиваются ровно-ровно. Луиза шепчет:
– Хорошо, Джордж. Замечательно, Джордж. Отлично, Джордж. Ни одной ошибки, Джордж. Какой у тебя прекрасный почерк, Джордж.
Бедняга Джордж. Неужели трудно оставить его в покое?
Я не пишу. Просто сижу и мечтаю о каникулах и свободе. Но внезапно за спиной у меня возникает мистер Гуру.
– Размышляешь, Данни?
– Ага, сэр, мистер Гуру. Есть идеи.
– Отлично. Начинай.
Я берусь за ручку, но мистер Гуру на меня уже не смотрит, его больше интересует Джордж. Учитель обходит стол и заглядывает в тетрадь Джорджа поверх его руки, которая продолжает мерно скользить по странице.
– Боже милостивый, Джордж! – говорит мистер Гуру. – Ты так много написал! Великолепно!
Джордж смотрит на учителя. Молчит.
– Может, прочитаешь классу? Мы отводим время на чтение вслух.
Молчит.
– Луиза тебе и в этом поможет, верно? – говорит мистер Гуру.
– Он отлично поработал, сэр… – Луиза кивает, но уверенности у неё в голосе поубавилось.
Мисс Кристал подходит к нашему столу, забирает у Джорджа тетрадь, читает, кивает и снова строчит в своём блокноте.
– Отлично, – говорит она. – Отлично, Джордж.
А я смотрю в тетрадь Билли.
Я ни ачнулся.
Миня убили так шта приклячения у миня не было.
Канец.
7
Теперь мы читаем вслух всё, что понаписали. Море у всех штормит, корабли разбиваются о скалы, в сердцах – ужас. Сануру Гупта учитель хвалит: она красочно живописала, как тяжело расставаться с близкими. В текстах у Дикки Флинна непременно кто-то пукает, и это шанс поржать. На этот раз пердит сам Васко да Гама, да ещё возле костра. Взорвётся, ясное дело. Макси придумал отличный сюжет: как он сражается с огромным зелёным морским змеем, душит его, отрубает ему башку… Короче, кровь и кишки наружу.
Затем мистер Гуру говорит:
– Джордж, твой черёд! Готов?
Джордж смотрит на свои ровные, как на параде, строчки.
– Или, может, Луиза прочитает нам работу Джорджа? – продолжает мистер Гуру.
Но Луиза, похоже, не горит желанием.
– Помоги новенькому, Луиза, – настаивает мистер Гуру.
Луиза встаёт и начинает читать.
Океан – это большой участок воды между континентами. В мире существует несколько океанов, в том числе Атлантический, Тихий и Индийский. Первооткрыватель – это тот, кто отправляется в ранее неизвестный пункт назначения. Корабль – это средство передвижения, которое может двигаться по морю. В эпоху великих исследований корабли делались из дерева. Первооткрывателями были Фернан Магеллан, Америго Веспуччи…
– Америго Пердуччи! – поправляет Дикки Флинн.
– Дикки! Извинись перед Луизой и Джорджем, – требует мистер Гуру.
– Прости, Луиза, прости, Джордж, – бубнит Дикки.
– Спасибо. Продолжай, Луиза.
Среди стран, открытых первооткрывателями…
Барбара Санчес поднимает руку.
– Сэр!
– Да, Барбара?
– А разве мы не должны пользоваться воображением?
Мистер Гуру поджимает губы. Мисс Кристал строчит в блокноте.
– Ну… – мистер Гуру как-то замялся.
– Вы объясняли, что воображение есть у всех, – добавляет Барбара.
– Да…
Внезапно Джордж начинает говорить, хотя губы его почти не двигаются:
– Воображение – это способность видеть то, что невидимо, и представлять то, что неизвестно. Воображение относится к способностям высшего порядка и присуще только человеку.
Мы не сводим с Джорджа глаз, а сам он пялится в пространство.
– Воображение привело человечество к великим достижениям. Воображение лежит в основе всего искусства и всей науки. Воображение можно использовать в добрых и недобрых целях. Воображение несёт в мир множество радостей и угроз. Само слово «воображение» возникло в далёкой древности…
Джордж вдруг умолкает. Что-то плюхается на стол рядом с Луизой. Она ойкает.
– У Джорджа ухо отвалилось!
8
Рядом с Джорджем тут же вырастает мисс Кристал. И прилаживает ухо к его голове.
Глаза у Луизы – как блюдца.
– Ухо отвалилось, – повторяет она.
Мисс Кристал улыбается.
– Ну что ты, дорогая! Тебе померещилось.
– Я сама видела!
– Нет, Луиза, ты ничего не видела.
Мисс Кристал снова мило улыбается.
– Джорджа действительно беспокоило ухо сегодня утром. Но уши от этого не отваливаются, верно?
Луиза смотрит на меня в упор:
– Ты видел, Данни?
Я? Я… Я не знаю, что сказать.
– Неужели никто не видел? – взывает к нам Луиза.
– Я что-то видел, – говорю я. – Но…
– А ты, Билли? – спрашивает Луиза.
– Спал я, спал, – бормочет Билли.
– Уверен, что мисс Кристал права. Уши так просто не отваливаются. – Мистер Гуру качает головой и усмехается: типа, что за дикая мысль?
Мисс Кристал обводит класс приветливым взором:
– Детки, мы ведь не хотим смущать Джорджа, верно? Да ещё в его первый день в новой школе.
– Луиза, – говорит мистер Гуру. – Готова читать дальше?
Луиза смотрит на учителя. И откладывает тетрадь Джорджа. «Я же видела!» – говорит она мне одними губами.
– Кто-нибудь ещё хочет прочитать свой текст? – спрашивает мистер Гуру.
Патрик Мак-Атомини тянет руку, встаёт и делает глубокий вдох. Тетрадь он держит в одной руке, а другой рукой упирается в бок: его обычная поза для декламации страшилок, на которые он так горазд. Читает он медленно, низким, роковым голосом.
Буря прекратилась. Всё замерло, наступила полная тишина. Мы почти не дышали. Мы знали, что смерть совсем рядом. Корабль начало раскачивать. Да, снизу, из бездны, поднималось ужасное чудовище…
9
Дождик на улице вроде кончился. После эпизода с ухом урок идёт тихо-мирно. Будто вообще ничего не случилось. Мы читаем вслух, Джордж сидит и, похоже, не слушает. Когда все желающие читать отстрелялись, мистер Гуру предлагает нам на выбор: или дописывать тексты, или рисовать к ним иллюстрации.
Джордж снова берёт карандаш и принимается выводить свои ровнёхонькие строчки. Мисс Кристал садится рядом и тоже строчит в блокноте.
Бедняга всё-таки этот Джордж. Ему бы с нами потусоваться,