Не теряя ни секунды Уле-Александр рывком задвинул дверь. И взялся за ручку соседнего купе. Здесь внизу спала пугливая дама. Увидев Уле-Александра, она тоненько закричала.

– Фу, – скривился Уле-Александр. – Ты не бабушка.

Он снова закрыл дверь, но пробовать дальше уже не решался. Вместо этого он стал вслушиваться в звуки за закрытыми дверями и услышал наконец знакомые рулады: хэхэ-хра-хру-хэ.

Это дед! Никто в мире не храпит так музыкально, как он. Уле-Александр открыл дверь – и точно: внизу безмятежно спала бабушка, на средней полке выводил рулады дед.

Уле-Александр забрался к себе наверх и тут же уснул, а когда проснулся, дед стоял на полу перед странным умывальным шкафом, который надо вытягивать из стены.

– Дед, привет. Мы уже приехали?

– Почти. Я сейчас быстро оденусь и тебе место уступлю, а то вдвоём тут не поместиться.

– Как я рад! Вот так! – сказал Уле-Александр и встал на голову на своей полке.

Папа встретил их на автомобиле и повёз домой, к маме – завтракать.

Она очень обрадовалась, что сын вернулся. Всё-таки ей не по душе была затея, что сынок парит в облаках, а она на земле и не знает, как он там и всё ли с ним хорошо. И открытки им с папой очень понравились.

Кроха получила свой самолётик, а Уле-Александр сказал:

– Это самолёт. Я на таком летал.

– Улесансааёт, – сказала Кроха и с тех пор называла так все самолёты.

И Пуфу его подарок тоже пришёлся по вкусу.

Но Уле-Александру пора было бежать в школу.

Ида, Монс и Оливер ждали его у дома. Уле-Александр подарил им открытки, а Монс спросил:

– Ты видел, как мы махали? Мы самолёт не увидели, только звук слышали. Зато у меня рука до сих пор болит, так я шваброй махал, она тяжёлая оказалась.

– Мы вас не видели, но и мне, и бабушке было очень приятно думать, что вы нам машете.

– Уле-Александр, тебе понравилось летать? – спросила Ида.

– Очень понравилось, – ответил Уле-Александр, но что он ещё хотел рассказать, никак не вспоминалось. К счастью, дорога в школу шла через парк, и там Уле-Александр увидел две длинные скамейки.

– О! – сказал он. – Если их поставить поперёк, получится самолёт – одна будет крылья, а другая салон, где сидят. Я буду пилот, потому что я видел, как он рулит самолётом. Ида, а ты будешь стюардесса, потому что это большой самолёт. Только жвачка нам нужна.

– Я сбегаю куплю, – сказала Ида с энтузиазмом. – Деньги у кого-нибудь есть?

– У меня есть, – ответил Монс. – И я быстро бегаю, давай я сгоняю.

– Ты очень медленно говоришь, – сказала Ида, – ты в магазине будешь полчаса объясняться.

– Это правда, – согласился Монс.

Ида помчалась в магазин, косички стлались по ветру. Она очень быстро вернулась с жвачкой.

Уле-Александр подсказывал ей шёпотом, что делать.

Ида-стюардесса балансировала на скамейке и говорила:

– Застегните ремни! Вот жвачка, её хорошо жевать во время взлёта.

– Высота полёта уже сто метров! – закричал Уле-Александр. – Мы поднимаемся выше. Не пугайтесь, если нас будет качать. Это значит, что мы попали в воздушную яму.

– Мы летим! Теперь я знаю, как летают! – радостно вопила Ида.

– У меня живот свело, – жалобно сказал Оливер.

– Глядите вниз, смотрите, какие под нами красивые облака! Это в полёте самое прекрасное – смотреть на облака!

В тот день они бы наверняка опоздали в школу, если бы тётя Петра не собралась в парк. Она хотела здесь порисовать, но тут на глаза ей попались самолёт, пилот, стюардесса и два пассажира.

– Вы ещё не в школе? – спросила тётя Петра. – Ну и ну.

– Мы идём на посадку, – объяснил Уле-Александр. – Мы кружим над аэродромом и опускаемся всё ниже. И вот мы почти у самой земли, но опускаемся ещё ниже, толчок и отскок, снова толчок и отскок, а потом толчок – и самолёт со свистом несётся вперёд по земле.

– А теперь прицепляйте крылья и машите ими изо всех сил, а то точно в школу опоздаете, – сказала тётя Петра.

И они полетели в школу. Они так неслись, что едва касались земли, и прибежали в класс одновременно с учительницей.

– Вы сегодня припозднились что-то, – сказала она.

– Мы летали, – объяснил Монс. – Уле-Александр взаправду, а мы понарошку.

– Раз вы все налетались, то быстренько садитесь, – сказала учительница. – Уле-Александр, где ты был?

Ну что, ты уже и сам догадался?

– Я летал в Берген, – ответил Уле-Александр и вдруг вспомнил всё, что собирался рассказать. И весь урок он рассказывал о путешествии, а потом они все летали: парты стали самолётами, а учительница летала на своём столе.

Так что в этой книжке в полёт отправились не только Уле-Александр с бабушкой, но и все ребята, кому довелось выслушать рассказ об их путешествии. А теперь и ты о нём знаешь и, наверно, тоже рванёшь в небо, чтобы полюбоваться сверху на облака.

Сноски

1

В Норвегии три государственных языка и множество диалектов. По речи собеседника норвежец безошибочно определит, в какой части страны тот родился и вырос.