— Да, сплетен достаточно, и они нередко бывают вполне правдоподобными, — проговорила Инесса.

— От этого они не перестают быть грязными сплетнями, — сказала Елена Николаевна.

Женщины говорили очень любезным тоном, но даже неискушенной Свете было ясно, что между ними происходит жестокая схватка. Снежана, вся бледная, переводила взгляд с матери на Инессу. Света не на шутку встревожилась за подругу, но не смела помешать разговору. На ее счастье, Инесса сама сменила тему.

— Какая из этих очаровательных девочек твоя дочь? — спросила она. — Я ведь видела ее еще совсем крошкой, не меньше пяти лет назад.

Елена Николаевна не спешила ответить. У Светы создалось впечатление, что она не хочет признаваться в том, кто из них ее дочь. «Неужели она так стыдится Снежаны?» — пронеслось у нее в мыслях. И ей стало больно за подругу и неловко за Елену Николаевну. В один миг эта женщина утратила для Светы всю свою привлекательность. Свете захотелось немедленно встать и уйти, и она бы, наверное, сделала это, не будь рядом Снежаны.

— Расскажи мне о своей семье, — попросила Снежанатем же вечером.

После того неприятного разговора между Еленой Николаевной и ее приятельницей Снежана ходила притихшая и унылая. Света, как могла, старалась развеселить подругу, но это ей плохо удавалось, наверное, потому, что у нее самой было неуютно на сердце. Елена Николаевна внезапно вспомнила о каких-то важных делах и уехала, оставив девочек одних в клубе, и пообещала через час при слать за ними своего шофера.

Света охотно принялась рассказывать Снежане о том, как она живет со своими родителями, о том, что ей с самого детства приходилось по нескольку раз в году переезжать из одного города в другой. Снежана слушала с каким-то жадным вниманием, будто ей рассказывали увлекательный фильм. Но чем больше рассказывала Света, тем мрачнее становилась ее подруга.

— Тоска! — вдруг произнесла Снежана, перебив Свету на полуслове. — Как же можно жить в таком убожестве?

Света возмутилась и стала протестовать.

— Совсем это не убожество! — вспыхнув, ответила она. — Мои родители — замечательные люди. Они почти никогда не ссорятся и очень любят меня.

— Ты намекаешь, что меня не любят мои родители?! — взвилась Снежана.

Света поняла, что нечаянно задела самую чувствительную струнку в душе своей подруги. Она вспомнила вчерашние слезы Снежаны, и ей стало неловко.

— Нет, — растерявшись, ответила Света, — я не намекаю на то, что тебя НЕ любят родители, просто я хочу сказать, что у меня очень хорошая семья, я люблю своих родителей, и они любят меня.

— Посмотрела бы я, что бы ты сказала, если бы родилась не такой хорошенькой, а была бы уродкой! — зло сказала Снежана.

— Это не имеет никакого значения, родители любят своих детей такими, какие они есть…

— Ты ничего не понимаешь! — вскричала Снежана. Сейчас у нее было точно такое же выражение лица, как вчера, когда она плакала в оранжерее. — Не понимаешь, потому что твои родители принадлежат к другому кругу. Вот если бы они были такими, как мои, для них имело бы очень большое значение, как ты выглядишь.

Света не верила своим ушам.

— Ты хочешь сказать, что твои родители не любят тебя потому, что ты недостаточно хорошенькая? — спросила она.

Снежана ответила не сразу. Видно было, что она уже много думала над этим вопросом.

— Мне кажется, мама любила бы меня больше, если бы я была такой же красивой, как она. — Но ты ведь и так красивая, — искренне проговорила Света..

— Недостаточно, чтобы мама меня любила, — горько ответила Снежана.

Больше всего Свету поразило, что ее подруга воспринимает такое отношение к себе как должное и сетует не на маму, которая ее не любит, а на природу, которая не дала ей достаточно красоты. Свете это показалось чудовищным. Раньше ей и в голову не могло прийти, что подобное может быть причиной неприязни родителей к собственному ребенку. Она была уверена, ее родители любили бы ее так же сильно, даже если бы она была дурнушкой.

— А папа, — продолжала Снежана, не глядя на Свету, словно говорила сама с собой, — папа меня, конечно, любит, но у него нет времени на нас с мамой, он слишком, занятой человек. Вот если бы он был простым человеком, то всегда жил бы дома с нами и любил бы нас с мамой… и тогда, может быть, и мама любила бы меня.

Света не знала, что ответить. Но подруга и не ждала от нее ответа.

— Ты все хотела узнать, чего ради я завела с тобой дружбу, — продолжала откровенничать Снежана, — так вот я скажу тебе.

Света почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Ей хотелось услышать правду, но она боялась, что правда окажется болезненной для нее. И не ошиблась.

— Я сразу поняла, что ты не такая, как все остальные, я даже сказала тебе об этом, помнишь?

— Конечно, помню, — тихо ответила Света, боясь поднять глаза на Снежану.

— Так вот, я увидела, что ты простая девчонка и что ты жутко завидуешь таким, как я, и хочешь быть на нас похожей.

Света вспыхнула, но продолжала молчать ей нечего было возразить.

— А я уже давно задумывалась, каково это быть такой, как ты. Кроме того, мне понравилась твоя внешность. Моя мама считает, что красота — это главное достоинство в женщине. Представляю, как она любила бы тебя и гордилась тобой, если бы ты была ее дочкой, прибавила Снежана с недоброй усмешкой.

Света кинула на нее быстрый взгляд, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Но тебе никогда не быть дочкой моей мамы, — с каким — то злорадством закончила Снежана. — Какой бы ты ни была раскрасавицей, тебе никогда не стать похожей на нас. Потому что ты бедная! Бедная! Бедная! — И Снежана рассмеялась.

— Как раз это я и собираюсь сделать. Света повернулась и пошла к выходу.

— Постой! — Ровенская кинулась за ней и до боли стиснула ее руку. — Если ты сейчас уйдешь, — сквозь зубы прошипела она, — то мы никогда больше не будем дружить. Ты никогда не попадешь ни на показ мод, ни в другие места для элиты.

— Мне кажется, я не много потеряю от этого — сказала Света. — То, на что я успела посмотреть, не доставило мне никакого удовольствия.

— Да что ты видела! — с презрением проговорила Снежана. — Так, ерунду! Я могла бы открыть тебе двери в настоящую жизнь! Я могла бы сделать так, чтобы тебя уважали все девчонки из нашего