Юрий Яковлев
РОДНАЯ СТРАНА
МАМА
Мама.
Закрой глаза, прислушайся. И ты услышишь мамин голос. Он живёт в самом тебе, такой знакомый, родной. Его не спутаешь ни с одним другим голосом. Даже когда станешь взрослым, всегда будешь помнить мамин голос, мамины глаза, мамины руки.
Мама.
Ты ещё не умел говорить, а мама понимала тебя без слов. Угадывала, что ты хочешь, что у тебя болит. Ты ещё не умел ходить, мама носила тебя на руках. А потом мама научила тебя говорить, ходить… Мама прочла тебе первую книжку.
От мамы ты узнал имена птиц — воробей, ласточка, синица. Узнал, что у каждого цветка есть имя — ромашка, василёк, иван-да-марья.
Мама принесла домой сухую веточку и поставила её в воду. И вскоре веточка — сухая, безжизненная веточка — зазеленела. А потом на ней появились светло-лиловые цветы. Вся веточка покрылась цветами.
— Что это? — удивлённо спросил ты.
И мама ответила:
— Багульник.
На улице шёл снег. Мама протянула руку и поймала снежинку. На шерстяной варежке снежинка не таяла. Ты посмотрел и снова увидел чудо. Ты думал, что снежинка — крохотный пушистый комочек, а она оказалась красивой, ровной звёздочкой. Ты наклонился, чтобы лучше рассмотреть белую звёздочку, дохнул на неё, и звёздочка исчезла. На варежке осталась капелька воды.
Первую снежинку помогла тебе увидеть мама.
Мама всегда была рядом с тобой. И всё, что ты видел, всё, что окружало тебя, как бы начиналось с мамы.
И любовь к Родине начиналась с любви к маме.
Каждый день моего детства был связан с мамой. Озабоченная и радостная, спокойная и печальная, она всегда была рядом.
В последний раз я видел маму на запасных путях Московского вокзала в Ленинграде, у воинского эшелона. Я был подстрижен под машинку, но форму ещё не получил. Это было накануне войны, в ноябре 1940 года. Мне тогда было восемнадцать лет.
Моя мама погибла во время блокады Ленинграда, летом 1942 года.
Но любовь к маме до сих пор в моём сердце, словно мама жива, только она где-то далеко, так далеко, что письма не доходят. Но она всегда есть. Я слышу её голос.
С чего начинается Родина?
Я задаю себе этот вопрос и сам отвечаю на него: Родина начинается с мамы.
СТРАНА
B большой стране у каждого человека есть свои маленький уголок — деревня, улица, дом, где он родился. Это его маленькая родина, а из множества таких маленьких родных уголков и состоит наша общая, великая Родина.
Я родился в Ленинграде на улице Марата, в большом доме. Во дворе у нас росли три тополя. Они казались мне самыми высокими деревьями в мире. Ранней весной на тополях набухали клейкие почки, потом они раскрывались, как клювики птенцов, и появлялись листики, а вместе с листьями — тёмно-красные шершавые «сосульки». От молодой тополиной листвы пахло смолкой. До сих пор помню этот горьковатый запах. А потом как бы выпадал нетающий снег — это летел, кружился в воздухе, ложился на землю тополиный пух.
Дворник ругал тополя за пух и без устали сметал его метлой. А нам, ребятам, нравился этот летний нетающий снег.
В нашем городе много небольших рек и одна большая — Нева.
Я помню, как весной по Неве плыли огромные льдины. Они задевали острыми краями гранитный берег, шуршали, с треском ломались, и от них шёл холод.
— Куда плывут льдины? — спрашивал я маму.
И она отвечала:
— В море.
В нашем городе есть и море — Финский залив. Он начинается в самом городе и местами очень мелкий, и летом я ходил по мелководью босыми ногами— море было мне по колено.
И всё-таки наше море настоящее! Из Ленинграда отправляются в плаванье большие корабли. На реке Неве стоит на якоре крейсер «Аврора». Это он в октябре 1917 года грозным выстрелом дал сигнал к восстанию.
«Аврору» называют кораблём Революции.
А мой родной город — колыбелью Революции. И носит он имя Ленина — Ленинград.
Я родился в Ленинграде. А где родился ты?
Может быть, ты родился на севере, где зимой не бывает дня, а летом не бывает ночи? Деревья у твоего дома маленькие, карликовые — сосны и берёзки ненамного выше тебя. Зато над твоим родным краем загораются сказочные огни полярного сияния — словно тысячи лампочек: красных, синих, жёлтых — сияют в небе. А то, что холодно, — не беда: на тебе кухлянка, шубка из оленьего меха, а на ногах тёплые торбаса.
Может быть, ты родился на юге, на берегу маленькой бурной речки, которая начинается в горах и впадает в море, и дом твой хотя и одноэтажный, но выше моего ленинградского, потому что стоит он на высокой горе. И возле твоего дома вьётся виноград и на деревьях зреют инжир и мандарины.
А может быть, ты родился на востоке, на берегу океана. Океан называют Тихим. Но на самом деле он совсем не тихий. В океане бывают такие штормы, что берег гудит от грохота тяжёлых волн. А твой дом стоит в тайге, где водятся даже тигры. Самые настоящие, рыжие в тёмную полоску, с белыми упругими усами. А я видел тигра только в зоологическом саду.
А может быть, ты родился…
Но всё равно, где бы ты ни родился, вся наша большая страна принадлежит тебе. И ты с гордостью говоришь:
— Эта страна — моя Родина!
В Москве ещё вечер, а на Дальнем Востоке, на берегу Тихого океана, взошло солнце следующего дня.
Московские ребята крепко спят, а хабаровские уже сидят за партами. В один и тот же день ребята на юге загорают, а на севере — ещё ходят в шубах.
Наша Родина — Советский Союз — большая, великая страна.
На географической карте она похожа на птицу, которая широко распахнула крылья.
Одно крыло касается Тихого океана, другое достаёт до Балтийского моря.
Долины и горы, леса и степи, реки и моря, города и деревни, тёплые края и холодные — это наша страна, наша Родина.
В нашей стране живут разные народы, говорят на разных языках, звучат разные песни. У каждого народа своя история, свой путь. До, революции, при царе, все народы жили разобщённо, не доверяли друг другу, не приходили на помощь в трудную минуту.
Революция объединила народы в одну семью. И тогда
