Почему они никогда не рассказывают про себя?

Почему только отругиваются: ты маленькая, от тебя никакой помощи?

А может быть… так и есть?

Эта мысль пришла неожиданно. Действительно, а как родители должны догадаться, что она уже большая? Что от неё не только проблемы, что ей можно доверять серьезные дела?

В комнату заглянула мама.

— Есть будешь? Погреть тебе?

— Я сама, — отозвалась Алина, всё ещё рассуждая о том, что бы такое взрослое сотворить. И не заметила, что мама посмотрела на неё как-то странно. Но ничего не сказала, кивнула и ушла. На балконе загрохотало: папа, кажется, нашел, что выбросить.

Алина не волновалась: кроме приемника, там ничего ценного не осталось.

На кухне обнаружилась полная раковина посуды. Мама ещё не мыла её после обеда. И Алина неожиданно для себя обрадовалась. Закала рукава рубашки и взялась за жирные тарелки.

Закончив, Алина вышла в коридор и посмотрелась в новое зеркало. Тонкое, изящное, светлое. Собрала волосы в пучок, покрутила головой. В какой-то момент на неё посмотрел Лён.

Алина знала: из этого зеркала он не выйдет никогда. Он там, куда уходят все люди, когда кончается их срок. Но главное, что он был. И остался в ней, Алине. Совсем немного, но хватит и этого.

— Что, нашла кого-то в зеркале? — пошутила мама, проходя мимо.

— Да, — твердо ответила Алина. — Себя.