Бабушка однажды тоже сопровож­дала мой класс в поездке, — продолжала Грит. — Мне тогда было столько же, сколько вам сейчас, и мне было как-то неловко. Другие мамы казались мне ши­карными и модными. Все это я вспом­нила совсем недавно и думаю, что это вполне нормально, когда дочери счита­ют своих мам безнадежно старомодны­ми и испытывают чувство неловкости за них. Я не рассержусь, если вы захотите, чтобы я осталась дома. Если так, то нужно предупредить учительницу, что­бы она нашла мне замену.

Тинка тяжело дышала. Она была рас­трогана. Она исподтишка взглянула на Лисси. Сестра рассматривала Грит взгля­дом, который Тинка не могла расшифро­вать. Было это сочувствие? Или восхи­щение?

Лисси встряхнула головой, будто ста­ралась вывести себя из состояния оце­пенения, по-дружески похлопала Грит по плечу и произнесла:

Знаешь, у меня были сомнения на твой счет. Но должна признать, что ты в полном порядке, ма.

Грит растроганно смотрела на нее, да­же не отругав за ма. В первый раз с того времени, как Клювели и Тедимайеры стали одной семьей, Лисси назвала ее не Грит, а словом, напоминавшим «мама». Это была наивысшая степень призна­ния, которую она могла получить от своей новой дочери.

Конечно, ты едешь с нами, — сказа­ла Тинка.

От Грит Клювель-Тедимайер не ук­рылся оценивающий взгляд, скользнув­ший по ее волосам и юбке.

Вопрос решен. Я уже которую не­делю откладываю визит к парикмахеру. Моя подруга Корнелия предложила мне изменить прическу, а что касается одеж­ды, то мы можем обсудить это завтра.

Так и сделаем! — воскликнули де­вочки.

Над их головами вековые деревья растроганно зашелестели пышными кро­нами.

[1]Дооф (нем. doof) — глупый. (Примеч. перев.)

[2] Речь идет о сказке братьев Гримм «Гензель и Гретель». (Примеч. перев.)