– Чем я могу вам помочь?

Полицейский слегка отшатывается, переводит взгляд с мачехи на падчерицу и обратно, берет свои хорошие манеры в кулак.

– Миссис Джексон?

– Да. – Она снова улыбается.

– Детектив-констебль Райс. Это констебль Саммерс. Мы можем пройти в более удобное место, миссис Джексон? Нам бы не помешало поговорить.

– Разумеется! Проходите на кухню! Простите. Я должна была сразу предложить вам чашку чая.

– Не нужно, спасибо, – говорит старший из двух полицейских, и мы все идем за ней по коридору.

Мария сидит за кухонным столом, намазывает хлеб маслом, Роберт очень тонко нарезает помидоры огромным поварским ножом и складывает их в керамическую салатницу. Они видят наших гостей и вскакивают.

– О! – говорит Мария. – Извините. Я делала бутерброды на обед. Мне нужно уйти?

– Конечно, нет, Мария, – жизнерадостно отвечает Симона. – Уверена, что нет ничего такого, чего бы вы не могли сказать в присутствии моей мачехи, не так ли?

– Я отец миссис Джексон, – говорит Роберт.

Полицейские обмениваются быстрым взглядом. «Ох уж эти богатые типы, – читается в нем. – Как они не путаются в своих бесконечных мачехах».

Они кладут свои фуражки на стол, аккуратно, бок о бок.

– Боюсь, нам нужно задать вам несколько вопросов, миссис Джексон, – говорит старший коп.

Констебль Саммерс оглядывает приборы из нержавеющей стали, стопки блюдец костяного фарфора. Интересно, попросится ли он в туалет, как это делают в полицейских сериалах? На вид ему около девятнадцати, у него торчащие уши, но за пределами Лондона полицейские стареют не так быстро.

– Давайте, – говорит Симона. – Чай?

– Нет, спасибо. Я только что его пил. Миссис Джексон, с сожалением сообщаю, что в Эпплдоре произошел инцидент. Было найдено тело, попавшее в грязь в устье реки.

– О боже, – говорит Мария с обеспокоенным видом. – Как ужасно.

– Похоже, что его поймал прилив. Мы не знаем, что он делал на берегу, но там есть зыбучие пески, и, направляясь туда, надо знать, что делаете, особенно в темноте. Прилив был полным около полуночи прошлой ночью. Так что я полагаю, он спустился туда за несколько часов до этого.

– Боже, – говорит Мария и садится обратно. – Бедняга. Какой ужасный конец.

Роберт молчит, но кладет свой огромный нож в раковину. Промывает руки под краном и тщательно вытирает их о чайное полотенце. Я понимаю, к чему они клонят. Видимо, это Джимми стал закуской для крабов. Просто обязан был.

Коп продолжает:

– Мы нашли у него документы, и они идентифицируют его как доктора Джеймса Оризио.

– О боже, – повторяет Мария и тут же начинает плакать.

– Я так понимаю, вы его знали?

– Да, – говорит она. – Он был у нас в гостях. До вчерашнего дня. Но я думаю, вы, вероятно, знаете об этом, иначе бы не пришли сюда, не так ли?

– И вы не хватились его прошлой ночью?

– Нет. Он уехал вчера утром. Мы не знали, куда. О боже. Бедный Джимми. Ох, бедняжка.

Она отодвигает стул, берет кусок кухонного полотенца и сморкается. Тщательно вытирает глаза и выбрасывает бумагу в мусорное ведро. Вот такие слезы получает Джимми Оризио в конце своей жизни. Тридцать секунд слез самого добросердечного человека, которого он знал.

Симона не проявляет никаких эмоций.

– Мы видели его днем, – говорит Руби. – Мы с сестрой. В Эпплдоре. Мы зашли в «Руки контрабандиста» после прогулки, и он был там. Пил.

– Да, – говорит констебль Райс. – Мы это уже выяснили.

– Мой муж пошел искать его вечером, – говорит Мария.

Полицейские поворачиваются к Роберту. Он прочищает горло.

– Я не смог его найти, – объясняет он. – Мы забеспокоились, когда Милли и Руби вернулись и сказали, что видели его, я пошел и поискал, но его нигде не было. Я подумал, что должен попытаться, понимаете?

– И во сколько это было?

– В семь-восемь? Я не очень-то обращал внимание. Перед ужином.

Я пытаюсь вспомнить, когда он вернулся. Не могу. Но, конечно, большую часть вечера я была в своей комнате, а потом в саду с Медузой.

– Я некоторое время искал его, – говорит Роберт. – Проверил все пабы в Эпплдоре, которые знаю. Подумал, может, он поехал в Бидфорд, но это слишком большое место, чтобы там искать. Машины его я не видел.

– У него была машина? – Констебль Райс достал свой блокнот и записал. – Полагаю, вы не знаете номер?

Мы все качаем головой.

– Это «Фиеста», – говорю я. – Старая, зеленовато-голубая, с подбитым передним бампером.

Он снова записывает.

– Ясно, – говорит он. – И вы были один, когда искали его?

Роберт качает головой.

– Нет. Со мной был еще один друг семьи. Чарльз Клаттербак. Бывший член парламента. Он остановился в Гранд-отеле в Ильфракомбе, если вы хотите проверить мои слова.

– Джимми был пьяницей, знаете ли, – говорит Симона. – Все делали, что могли, но в конце концов…

– Да. – Полицейский внимательно смотрит на нас.

«Еще один, кто знает, – думаю я. – Они нашли его в своих компьютерах и выяснили связь».

– Я запишу.

– Он был старым другом моего зятя, – говорит Мария. – Шон бы так расстроился.

– Мне очень жаль, – произносит констебль Райс. – У вас и без того довольно переживаний.

– Да, – отвечает Мария. – Это просто трагедия. Ох, бедный Джимми. Боюсь, мы все думали, что вскоре услышим, что он умер, но не так. О господи.

– Итак, – продолжает Райс, – во сколько он ушел отсюда?

Мы все смотрим друг на друга.

– В середине утра, я думаю, – говорю я. – До обеда, во всяком случае.

– Была тому какая-то особая причина?

Вопрос звучит безобидно, но я знаю, что на самом деле это не так. Мария пару раз моргает, потом отвечает:

– Боюсь, это моя вина. Я заперла винный погреб, и ему это не понравилось.

– Терри в «Контрабандисте» сообщил, что Джеймс рассказывал довольно неприятные вещи о вас всех, – говорит полицейский. – Извините. Я должен упомянуть об этом.

Мария смотрит на него.

– Констебль Райс, у вас большой опыт работы с людьми, страдающими зависимостью от психоактивных веществ? Я полагаю, что да. Думаю, вы сталкивались с ними в ходе своей работы?

Он одаривает ее кривой улыбкой.

– Раз или два.

– Ну что ж, тогда…

– Конечно.

– Мой зять потратил головокружительное количество тысяч фунтов на реабилитацию Джимми, – продолжает Мария. – Несколько раз. Он был хорошим человеком. Предан своим друзьям. Но знаете… иногда… алкоголики могут быть фантастически агрессивными, когда защищают свои привычки. Уверен, вы это тоже знаете.

– Знаю, – соглашается констебль Райс.

Пауза.

– Что ж… – говорит Мария с деловым видом. – Спасибо, что сообщили нам.

– И еще одно, – говорит Райс. – Есть ли у него ближайшие родственники,