Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 56
случайностей, ведь он не собирался никого убивать, но боевик попытался направить на него автомат. Не успел поднять ствол Калашникова, как Петр ударил нападавшего ногой в висок. Одно дело на соревнованиях по тхэквондо – в мягком щитке на стопе, а другое – армейским ботинком. Парень рухнул как подкошенный. Достаточно было одного взгляда на него, чтобы понять, что он мертв. С другим боевиком расправился Ильяс где-то в глубине дома – Петр услышал глухой выстрел. Теперь предстояло нейтрализовать сестру и жен Аюба.
– Сюда! – махнул рукой бледный Ильяс с лицом, забрызганным чужой кровью.
Он поманил Петра на женскую половину дома. Горюнов протянул ему шлем-маску и веревку.
Четырех женщин они согнали в одну комнату. Ильяс связал их, пока Петр держал под прицелом автомата. Чтобы Ильяса не опознали по голосу, они все делали молча. Затем Горюнов устремился в кабинет хозяина, а напарник занялся освобождением пленного.
Проникнув в кабинет, Петр мельком взглянул в окно. Во дворе было пусто и тихо.
Ильяс выдал тайник, где Аюб прячет ключи от сейфа, взамен на обещание Горюнова вывезти Ильяса из Сирии. Под ножкой письменного стола, в нише, действительно лежали ключи. Петр ими благополучно воспользовался, надеясь что Ильяс уже вывел инженера из полуподвала и усадил в машину к Галибу.
Паспорта в сейфе хранились пачками в полиэтиленовых пакетах. Петр определил для себя десять-пятнадцать минут на всё про всё – дольше задерживаться рискованно.
Необходимо было отсортировать из общей массы российские паспорта, сфотографировать, а затем переснять и остальные паспорта. Небольшим фотоаппаратом его снабдил Аббас.
Российских паспортов оказалось десятка четыре. Петр делал фотографии, а сам прислушивался к тишине, воцарившейся в доме. Женщинам они заткнули рты кляпами.
Сунув паспорта обратно в сейф, Петр аккуратно запер его, рукавом отер пот с лица, огляделся – не оставил ли следов. Подумал, что надо изобразить попытку взлома сейфа. Исцарапал дверцу десантным ножом, ударил по замку прикладом пару раз. Затем выдвинул ящики письменного стола и обнаружил там несколько пачек стодолларовых купюр. Рассовал их по карманам, опрокинул настольную лампу на пол. И только тогда выдохнул, достал из-за пазухи кепку, надвинул ее поглубже на лоб, надел солнцезащитные очки. Узнать его вряд ли смогли бы даже знакомые. Бородач в камуфляже – таких тут очень много, похожих один на другого.
Петр сбежал по лестнице и вышел на улицу. Здесь он никого не встретил. Торопливым шагом пересек дорогу и углубился в узкий проулок. Джип Галиба стоял на соседней улице. За тонированными стеклами невозможно было разглядеть ни пассажиров, ни водителя.
Дверца машины щелкнула, разблокированная шофером. Петр нырнул на заднее сиденье, в прохладу салона, где пахло сладковато сандаловым деревом. Это духи Зарифы. Она, укутанная в черное с головы до пят, подалась вперед, увидев Горюнова. Но ничего не спросила, глянув на затылок Галиба, сидевшего за рулем, словно ожидала, что он скажет что-нибудь. Но Галиб нажал педаль газа, а заговорил только когда выехали за черту города.
– Я уж думал, не выйдешь, – сказал он довольно спокойным тоном, хотя суть фразы подразумевала, что Галиб уж если не волновался, то, по крайней мере, беспокоился.
– Где русский?
– В багажнике. Не на бампер же его высаживать на всеобщее обозрение.
– Он там не задохнется?
– Зачем он тебе? – Галиб бросил взгляд на Петра через зеркало заднего вида.
– Выкуп пообещали, – то ли в шутку, то ли всерьез ответил Петр, отирая кепкой пот, продолжавший струиться со лба, по вискам, путаясь в ненавистной бороде. Горюнов мечтал ее сбрить, как только вернется домой.
Но возвращение в Россию не планировалось в ближайшее время. Все зависело от того, насколько успешно они доберутся до Турции, а там – от встречи, о которой предупреждал в своих напутственных словах Аббас.
Ильяс сидел на переднем сиденье и по его неестественно прямой спине Петр догадался, как он напуган. До парня стало доходить, что Аюб теперь обвинит его в похищении пленного и убийстве боевиков. Не говоря уже про ограбление, про которое Ильяс не знал. Однако Горюнов полагал, что Аюб может посчитать, что родственника взяли в плен и он не причастен. В любом случае, Петр не собирался Ильяса успокаивать, он и сам был как натянутая струна. Держал автомат на коленях и то и дело оглядывался. Но за ними никто не гнался.
– Аббас все предусмотрел, – со злорадной усмешкой сказал Галиб, заметив метания Петра. Мысли о возможных преследователях вызвали злорадство. – Для всех мы уехали еще утром.
– А я? – подал голос Ильяс.
– Тебя тут нет, – засмеялся Галиб. – Во всяком случае, я тебя не видел. А ты, Поляк?
– Я тоже, – машинально ответил Петр, думая о другом. Он порылся в кармане, достал фотоаппарат, выщелкнул из него карту памяти. Почувствовал на себе внимательный взгляд.
– Чего ты уставилась? – повернулся он и посмотрел в глаза Зарифы, глядящие из никаба.
– Я бы хотела остаться! – по-турецки зло буквально зашипела она. – Зачем ты тащишь меня в Стамбул? Я должна быть с ним.
– Вот ему истерики и закатывала бы! – огрызнулся Петр.
Она обиженно отвернулась к окну, чем и воспользовался Горюнов. Достал из кармана компас и путем нехитрых манипуляций вставил в него карту памяти. Теперь достаточно было раздавить стекло и нажать прямо на циферблат.
Ему пришлось сделать это уже через час, когда вдруг Галиб резко нажал тормоз, джип пошел юзом. По машине стреляли.
Они проезжали какое-то поселение с разбомбленными домами. В ближайшем доме они и спрятались, выбежав из джипа. Не сговариваясь, не мешкая. Понимали, что в машине они как на ладони, а с пробитым колесом далеко не уедешь.
Забежали в развалины, где Петр чуть не упал, запнувшись о чье-то тело. Выругался, вцепившись в автомат. Стрельба снаружи продолжалась, но, очевидно, носила не прицельный характер. Прислушавшись, Горюнов решил, что это не нападение. Схлестнулись две группы неизвестных им людей, а проезжающий мимо джип, вернее его пассажиры, стали неожиданными гостями на месте сражения или… свидетелями. «Вот только понять бы, свидетелями чего?» – подумал Петр и огляделся. Трупов здесь было много. Насчитал семь. Свежая кровь, свежие раны. Еще мухи налететь не успели. Он легонько пнул одного покойника по ноге.
– Не окоченели, – прокомментировал Галиб, бросив взгляд через плечо. Он занял позицию у окна, в котором не было ни стекла, ни рамы.
Зарифа благоразумно отошла в глубину комнаты. Ильяс замер в дверном проеме, уставившись на пол, устланный мертвыми людьми.
Тем временем Петр обнаружил, что все они добиты контрольным выстрелом в глаз. Подергав себя за бороду, Горюнов вспомнил, что таким образом расправлялись с
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 56
