Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77

Ум мой в целом был покоен, но тончайшая мысленная нить продолжала пульсировать в его глубинах.

«Что теперь? Закрыть глаза и открыть их во второй комнате?»

Я попробовал это сделать. Но шпага так и осталась шпагой.

«Может быть, следует сначала увидеть костыль… И тогда дух перенесется вниз…»

Я сделал несколько попыток. Тот же результат.

«Возможно, надо представить себе, что я уже внизу…»

Шпага была неумолима. Она никак не хотела становиться костылем, и я сам не заметил, как отвлекся на размышления о своем клинке.

Отличная толедская сталь. Возле рукояти выбиты буквы «CDC». Торговец оружием, у которого я купил клинок, клялся и божился, что они значат «Colada del Cid» и лезвие принадлежало легендарному испанскому герою – поменяли якобы только рукоять и ножны.

Но я, конечно, не поверил. На толедских лезвиях ставят инициалы оружейника или букву «T». Три литеры были, скорее всего, меткой кузнеца.

Будь это действительно шпага Сида, тот вряд ли велел бы оружейнику выбить на ней сии тщеславные буквы, ибо процедура могла повредить оружие после закалки. А прежде, чем лезвие оказалось у Сида, не было никакого смысла метить его таким образом.

Но я не стал унижаться, объясняя это торговцу оружием, а просто купил шпагу, потому что мне понравилось, как она лежит в руке.

Клинок был прекрасно сбалансирован. Я проткнул им не меньше дюжины разных мерзавцев и очень его ценил – за последние пять лет на нем появилось только две щербинки, и то одна из них была вызвана моей собственной глупостью, когда я спьяну попытался перерубить на пари гвоздь. Следовало, конечно, заколоть того, кто подзуживал меня на такие подвиги.

В общем, за пару часов, проведенных в верхней комнате, я много передумал про свою шпагу – хоть и пытался направлять волю на перемещение в пространстве. Иногда, впрочем, мой ум затихал совсем, и в один из таких моментов я услышал тот же внутренний голос, что прежде посоветовал мне использовать две комнаты.

«Пространства нет. Поняв это, можно оказаться в любой его точке».

И я постиг секрет.

Я не узрел ничего нового в философском смысле (после Аристотеля с Платоном подобное вообще невозможно). Дело было в другом.

«Пространство» и есть то самое представление, которое не дает магу свободно перемещаться в пространстве. Стоит отказаться от него, и проблема исчезнет…

Именно в ту секунду в моем сердце сверкнула вера, способная сдвигать горы. Я велел мирозданию подчиниться, вложив в это действие всю душевную силу – и ощутил, как содрогнулась Вселенная.

Открыв глаза, я посмотрел на шпагу у стены. Она так и не стала костылем. Но я знал, что не мог ошибиться. Встав со стула, я открыл дверь.

Я стоял на первом этаже. Там, где полагалось быть комнате с костылем. Теперь здесь была комната со шпагой.

Как такое могло случиться?

И тут я понял, что поменялись местами сами комнаты – дверь со второго этажа висела теперь на первом.

Я не просто перенесся в пространстве, я взял с собой всю комнату целиком – со шпагой, дверью и окном. Комнаты были одного размера, оттого прошедшая по мирозданию рябь оказалась ничтожной.

Но я мог поменять местами подвал с крышей, и Вероне пришлось бы с этим жить. Возможно, я мог даже поменять местами Верону с Венецией… Впрочем, пробовать я не собирался.

С непривычки я развил слишком большое усилие. Достаточно было перенестись в пространстве самому, поэтому не стоило так пристально глядеть на шпагу.

Я закрыл глаза, открыл их – и увидел вместо шпаги костыль. Потом вернулся к шпаге. Это давалось совсем просто – усилием того же духовного мускула. Он был у меня всегда, но раньше я его не ощущал. А теперь обнаружил – и учился напрягать без чрезмерности.

Мойра ворчала весь вечер и весь следующий день. При прежнем хозяине такого не было, говорила она – набезобразничав, они всегда за собой прибирали.

Думаю, я снова мог поменять комнаты местами, но не стал этого делать. Знак несомненного достижения хотелось оставить на память.

Можно было перевернуть страницу. Я решил сделать это на следующий день.

***

Дева, Юноша и Священник – не самые страшные из твоих грехов. Они погибли по глупости. Но есть те, кого сгубил ты сам.

Найди Весы Сердца и взвесь свою душу.

Я слышал про эту процедуру от опытных алхимиков, еще надеявшихся на спасение. Они делали подобное регулярно. На их жаргоне это так и называлось – «взвеситься».

Накопив много неискупленного греха, они начинали поститься или уходили на время в монастырь, где предавались покаянной молитве. Но где и как они взвешивали свои грехи, я не знал – слышал только, что это душа должна перевесить грехи, а не наоборот.

Гримуар предлагал мне проделать то же. Других разъяснений не было – следовало найти дорогу самому. Но это меня не пугало. Гримуар не обременяет адепта задачами за пределами возможностей. Если я должен добраться до Весов, значит, я могу.

Ясно было одно. Весы находятся в какомто ином мире.

Я знал, что надо лишь правильно сфокусировать усилие воли. Тонкое действие, позволявшее достичь желаемого, было мне уже знакомо.

Я приступил к процедуре безотлагательно.

Сев на стул в комнате со шпагой, я некоторое время вспоминал свои грехи. Несомненные грехи – то, за что было стыдно перед собой.

Конечно, это Серджио в Венеции. Марио тоже… Одно дело убить человека рапирой в пылу ссоры – особенно когда и в его руках оружие. Но совсем другое – сотворить то, что я.

Сейчас узнаем, насколько грехи отяжелили мое сердце…

Я сделал знакомое волевое усилие, перенесся в неведомое – и открыл глаза.

Комната не изменилась. Но по содроганию, прошедшему по мне и миру, я знал, что путешествие совершилось. За дверью была моя цель.

Встав, я покачнулся. Кружилась голова.

Мне стало страшно. Возможно, воздух мира Весов отличался от земного и способен был действовать на рассудок… Или, может быть, я предчувствовал, что увижу за дверью.

Я перепоясался шпагой – и толкнул дверь.

Передо мной была Венеция. Замершая, как на картине.

Я видел ее с высоты второго этажа, с балкона своего венецианского дома. На краю канала стоял монах-расстрига Серджио, мой первый ученик. Рядом с ним был

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77