— Но он — очень гордый человек.

— Мы — тоже.

— И каким будет ответ?

— Ты упоминал о пляже возле Канкуна.

— Где я хотел…

— Заняться со мною любовью?

— Если честно, мне хотелось заняться этим сейчас.

— Несмотря на скорбь?

— Из-за нее. В память о… празднуя… продолжение жизни… Это все, что у нас есть. Ни прошлого, ни будущего. Насколько я понял, прошлое мое лживо. И ложь я предпочту правде. А будущее?..

— Вера.

— Которая абсурдна.

— Но я ее люблю.

— А я люблю тебя.

Пламя фонаря съежилось. Близость воды его убивала.

— Я буду помнить о тебе, Акира, твое коми — в ветре и дожде, — сказал Сэвэдж.

Они обернулись и увидели кланяющуюся Эко. Сэвэдж с Рэйчел поклонились в ответ. И повернулись к аккуратно уложенному песку дзен-будзисткого сада, который годами аранжировал отец Акиры, а его сын хотел завершить после смерти отца.

Но ни один человек не может выполнить своей заветной мечты.

Но когда Сэвэдж смотрел на тщательно разровненную площадку, которую попытался воссоздать после покушения, он печально улыбнулся, чувствуя, что его глаза также темны, как глаза Акиры.

Потому что пепел Акиры был рассеян.

И разровнен с песком.

Единение с природой.

— Я знаю… уверен, — сказал Сэвэдж, — в том, что он покоится с миром.

— А как же мы? — спросила Рэйчел.

— Ты?..

— Что?

— …выйдешь за меня замуж?

— Боже мой, Сэвэдж, да я до сих пор замужем, и этот сукин сын все еще нас преследует.

— Доверься мне. Нам ведь не нужна официальная церемония. Просто частным образом… Ты и я…

— Прямо сейчас?

— Еще бы. — Он поцеловал ее. — Я обещаю любить, уважать и заботиться о тебе.

— Звучит восхитительно.

— И последнее обещание. — Он поцеловал ее еще раз.

— Какое?

— Защищать.

1

Сэвэдж (savage) — жестокий, яростный.

2

Bans (англ.) — мячи и яйца. Игра слов.