Афганцев в школах становилось все больше. Афганцы, приезжающие для черных работ, здесь плодились и размножались. Им не хотелось возвращаться в нищий Афганистан. Иранцам не слишком нравилось это нашествие. Уже были случаи конфликтов, в том числе и среди школьников. Дильдар с Шадом, судя по их перешептываниям — закадычные дружки.

Дильдар с самого утра был тихий. Сама скромность. Он еще надеялся получить велосипед, что отец покипятится и простит. Но вышедший от учителя с опустошенным кошельком и рассвирепевший Фардин не производил впечатления человека готового остыть и раскошелиться на велосипед.

Он схватил Дильдара за локоть и отвел в сторону от любопытствующего Шада.

— Не смей водиться с этим оболтусом! Виноваты оба, а расплачиваюсь я один. Куда это годится? Ты у меня дождешься! Вот заеду вечерком к тебе с матерью и выпорю как следует.

Дильдар сопел и молчал, делая вид, что воспринимает это не как обещание, а как угрозу, не слишком его напугавшую.

Фардин заехал к дяде Ильфару, благо попутно. Ильфар сидел во дворе, закутавшись поверх свитера в какую-то дурацкую шаль. Он мастерил очередную фоторамку для своего кухонного пантеона. Дядя все еще сердился. С лета не звонил. Сейчас взглянул угрюмо и не поздоровался.

— Я не уговаривать тебя пришел, — сказал Фардин. Он положил на верстак перед Ильфаром плотный конверт с деньгами. — Вот тут немного риалов. Купишь велик Дильдару ко дню рождения.

— Еще чего! — опешил Ильфар, за раздражением пряча тревогу. — Во-первых, я не нищий, во-вторых, ты сам можешь.

Фардин переступал с ноги на ногу, поискал сигареты по карманам, но они кончились. Он пододвинул конверт, покашлял…

— Нет-нет, пусть будут. Я его наказал, обещал не покупать, а все же…

— Темнишь, — пожал плечами Ильфар. — Твой дед точно так же исчез. Все его родные, которые оставались здесь, искали его. Негласно, конечно. Боялись обратить на себя внимание. Подозревали, что его арестовала шахская служба. Но оттуда никаких вестей поступить не могло… Только когда он прислал весточку из Союза, под другим именем, разумеется, родные все поняли. Да и в письме Фараз эзоповым языком изъяснялся. Догадались, что это он, сразу письмо уничтожили. Он же был из Хезбе «Туде». Ты ведь знаешь об этом?

Фардин кивнул.

— Если что, меня не ищи. Будут спрашивать, скажешь, что мы давно в ссоре. Что бы ни говорили, стой на своем.

— Да что случилось-то? — ильфар в сердцах отбросил стамеску.

— Ничего. Надеюсь, ничего и не произойдет. Ты деньги-то прибери.

* * *

Фардин сам не решился снова идти за ответом из Центра. Такой вариант они оговаривали с Алексеевым. Нет ничего странного и подозрительного в том, чтобы отправить лаборанта из прежней лаборатории Фардина в магазин за книжкой. Парень с охотой исполнил просьбу бывшего шефа. Даже если бы он решил по дороге сунуть нос в книгу, не увидел бы там ничего предосудительного.

Чтобы он принес не одну только книгу, но и рабочие материалы, дабы не вызвать подозрения, загодя Фардин попросил лаборанта подготовить ему справку по биологическому анализу воды с помощью водорослей.

Если нет возможности взять анализ воды в том или ином водоеме, то водоросли станут тем косвенным признаком, по которому можно определить степень загрязнения. По сортам размножающихся водорослей и количеству. Именно этим сейчас усиленно занимался Фардин, безусловно понимая, что эта работа напрямую пригодится разведке Ирана. За взятие проб земли и воды в районе, в котором заинтересованы спецслужбы Ирана, можно угодить в тюрьму. А вот просто посмотреть на водоросли и сличить их со спецтаблицей (ее составлял Фардин и его лаборанты) — в этом нет криминала. Просто человек интересуется биологией. Именно биологией, так как водоросли не относятся к разделам ботаники.

Лаборант воспользовался обеденным перерывом и съездил за книжкой для доктора Фируза. Он принес ее, как и просил Фардин, с распечаткой материалов по запросу доктора. Он передал документы через охранника, сидевшего за стойкой, отгораживающей ту часть коридора, где располагались лаборатории и кабинеты сотрудников секретной секции, от другой половины коридора, где работали обычные сотрудники. То, что передавалось через охранника, в том числе и почта, развозилось на специальной тележке по кабинетам одним из ассистентов начальника секции.

Фардин заслышал скрип колес, когда обеденное время еще не закончилось. Он размышлял о том, как предотвратить затеянную американцами бучу. Последнее время он постоянно перебирал мысленно варианты — имена, фамилии, должности, адреса всех тех, с кем сводила его судьба в Иране. Кому он мог сообщить горячую информацию с перечнем имен азербайджанских сепаратистов и бойцов из ОМИН, о которых Фардин уже успел узнать? При этом надо, чтобы тот, кому удастся изложить информацию, не только был бы в состоянии принять самые решительные меры, но и ни в чем не заподозрил бы Фардина, дабы тот смог продолжить тихо-мирно работать в Тегеране.

Кое-какие варианты имелись. На вечеринках, куда Фардин активно ходил в последнее время, встречались среди золотой молодежи Ирана дети высокопоставленных чиновников. Но, во-первых, это всего лишь их дети, а не сами чиновники, а во-вторых, шапочное знакомство, к тому же не возобновляемое уже многие месяцы, не гарантировало, что Фардина воспримут всерьез. Нет. Надо было выбрать кандидатуру идеальную — второй попытки не будет, и продумать линию поведения. Вероятнее всего, придется действовать не самому лично. Тогда увеличивается риск провала без надлежащего контроля. Фардин способен импровизировать, но требовать вдохновения и импровизации от посыльного не приходится. Да и где взять такого посыльного, посредническое звено? И время, время… Чем дольше Фардин думал, тем безнадежнее виделось ему мероприятие.

…На излете обеденного перерыва Фардин поднялся на крышу университета с книгой под мышкой. Цветы в кадках ударило ночным морозцем, окна оранжереи запотели, но внутри зеленели растения, которых легкие заморозки не страшили. В теплице несколько сотрудников работали, проигнорировав обед.

Полученная от связного информация, зашифрованная в купленной в книжном магазине книге, еще больше заставила волноваться. Центр подтвердил правоту его выкладок. Это был тот исключительный случай, когда Фардину совершенно не хотелось гордиться своей правотой.

В Баку прибыла группа, состоящая из американцев и израильтян. Доподлинно неизвестно, есть ли среди них Томсон, он же Д’Ондре, однако, как сообщал из ОАЭ Алексеев, там Д’Ондре нет. Он уехал из Эмиратов, во всяком случае такую информацию давали в американском посольстве, кто бы его ни спрашивал.

По разведданным группа иностранцев встретилась с министром по делам диаспоры в Иране. Какие полномочия у этих «специалистов», если он запросто встречаются с министром страны? Независимой. Затем последовало общение в меджлисе и в