Томсон поморщился, оглядел двор посольства. Над кромкой забора, присыпанной битым стеклом, нависло облако розовых цветов, от которых с волнами горячего воздуха приносило пряный аромат.

— Ну что же, чтобы вы не подумали ничего предосудительно, я приглашаю вас и вашего торгпреда завтра на скачки в Эквестриан Клуб. Разумеется с супругами. Состоятся последние скачки в этом сезоне. Фестиваль проходит под патронажем шейха Мансура бен Заида Аль Нахайяна, будут зам премьер-министра и многие другие. Вы наверняка знаете, что на этом фестивале арабских скакунов имени шейха Заида заключаются миллиардные сделки. Для вас приготовлены приглашения в VIP-ложу. Вам доводилось бывать там?

— Нет, — слегка смутился Алексеев, польщенный приглашением и решивший вдруг, что обознался.

Похоже, перед ним обычный деляга, который где-то даже на грани фола обстряпывает делишки, не чурается никаких связей. По-видимому, арабские бизнесмены в приватном разговоре с ним затребовали к себе русского торгпреда.

Очень много бюрократических препон возникало, когда торгпред просил аудиенцию у местных министров. Порой приходилось хитрить и заходить с заднего входа, благодаря личному обаянию и связям, наработанным за годы загранкомандировки. А тут предоставляется отличный повод пообщаться с сильными мира Эмиратов накоротке.

— Это в десяти минутах от центра в районе Аль-Мушариф. Там надо быть в восемнадцать часов. Спадет жара. Немного, — добавил он, усмехнувшись. — Будет очень приятная атмосфера. Завтра утром передам с курьером пригласительные билеты. Вы будете с женой? Это я к тому, что дамы должны быть в шляпках. В билете будет указан дресскод.

— Жена в Москве. Спасибо за приглашение, Роджер. — Алексеев протянул ему руку, испытывая некое разочарование. — Завтра увидимся. А сейчас, прошу прощения, оставлю вас. Есть еще сегодня рабочие моменты. Кроме того, предупрежу торгпреда, чтобы он скорректировал на завтра свое расписание.

Томсон почти сразу уехал, о чем Алексееву сообщил посольский охранник. Сомнения резидента усилились. Даже желание американца познакомиться именно с ним не казалось таким уж подозрительным. Томсон — сотрудник торгового представительства посольства США мог параллельно с решением задач по своему ведомству выполнять поручения своей резидентуры.

Вечером, связавшись с Центром, Алексеев доложил о сегодняшней встрече. Спросил насчет Бакинца. Дмитрий хоть и вынужден был перейти в легальную резидентуру, все еще душой был с нелегалами. Именно он вел до недавнего времени Фардина, и Алексеева держали в курсе дела из-за их давнего хорошего личного взаимодействия с персом.

Алексеева беспокоило состояние Фируза. Камран, навязавшийся на голову Фардина, вызывал серьезные опасения. Хоть Алексеев и успокаивал Фардина, сам он не был стопроцентно уверен, что Бакинца не задержат в Тегеране, едва тот сойдет с трапа самолета. А еще почти абсурдная история с Симин и ее потенциальной работой на Министерство информации. Каким боком все это обернется для Фардина?

Ответ пришел из Центра довольно оперативно:

«Бакинец вышел на связь. Без осложнений. В случае с торговцем (так они обозначили Томсона) стоит продолжать. С осмотрительностью, продумывая каждый шаг. Присутствие торгпреда не снижает опасности провокации. Интерес все же наибольший представляете вы. Он очевидно вел запись разговора, для этого вывел вас во двор. Довольно прямолинейное его поведение сводит вероятность, что это искомый объект, к нулю».

* * *

Изумрудные газоны окаймляли ипподром. В центре — живописные водоемы. И еще множество конкурных площадок. При дефиците воды в пустынных районах ОАЭ газоны питались от подземной системы полива, от канализационных сточных вод.

Трибуны для зрителей с навесами, VIP-ложа с прохладным кондиционированным микроклиматом. Шейх со свитой в белых дишдашах и накидках из тончайших дорогих тканей, в гутрах, белых и клетчатых, красно-белых. Местные женщины были закутаны привычно с головы до ног. Гостьи конного праздника из Европы и США одеты по-светски. Супруга торгпреда, женщина немолодая, в фиолетовой шляпке с вуалью выглядела нелепо, хотя храбрилась и вела себя довольно естественно, оказавшись в столь гламурной обстановке.

Женщины в бриллиантах и золоте, столы с невероятными арабскими яствами, почерневшее бархатное небо над Абу-Даби, ароматы еды, свежескошенной сочной травы на газонах, кони, как из сказки, с длинными тонкими ногами, с легкими жокеями в шелковых разноцветных курточках, парусивших, когда они неслись, сломя голову, освещенные прожекторами.

Томсон в самом деле познакомил торгпреда с влиятельными людьми. С некоторыми из них тот даже, не теряя времени, уединялся в подтрибунных помещениях, где были оборудованы комнаты для подобных деловых встреч. В это время Алексееву приходилось развлекать торгпредшу.

Вопреки опасениям Дмитрия, Роджер не проявлял особой настойчивости, находился рядом, вел светские беседы. Рассказал, что у коней здесь условия получше чем у некоторых дипломатов. Кондиционеры в конюшнях, семидесятиметровый бассейн… И это неудивительно, если эти кони приносят победу в скачках, а призовой фонд составляет более миллиона евро.

— Местные помешаны на лошадях. Шейхи первоклассные наездники, — рассказывал Роджер, подавшись к Алексееву, перекрывая шум стадиона. — Конных заводов у них и здесь хватает, но они разводят лошадей и в своих европейских владениях — в Германии и во Франции. А вот любопытно, в Иране тоже увлекаются конным спортом?

— Почему вы спрашиваете? — как можно беспечнее спросил Алексеев.

— Кто-то говорил мне, что вы прекрасно говорите на фарси. Вот я и подумал — вы ведь наверняка бывали в Иране. Мне, как вы понимаете, туда дорога заказана.

— Любопытно, кто вам мог это сказать?

— Не помню, — отмахнулся Томсон. — Такая закрытая страна. Может, все же однажды удастся там побывать. Так все-таки, вы ездили в Иран?

Алексеев успел обдумать ответ:

— Так ведь и в Афганистане фарси, только там он называется дари, и в Таджикистане. Вот там я бывал.

Досада едва ли отразилась на лице Роджера. Он умел скрывать эмоции.

— Удивительно, что человека со знанием фарси отправили в Эмираты, — зашел он с другой стороны.

— Я и арабским владею, — обезоруживающе улыбнулся Алексеев. — Вот вы тоже арабист, ваш арабский очень хорош. — Дмитрий слышал, как Томсон разговаривал с бизнесменами, когда знакомил их с русским торгпредом. — Почему же вы так хотите посетить Иран?

— Для коллекции. Я везде бывал на Среднем Востоке, кроме Ирана.

— И в Ираке? И в Египте? — полюбопытствовал Алексеев, с замиранием в сердце понимая, что спрашивает слишком в лоб.

— Конечно, — легко согласился Томсон, словно не придал этому никакого значения.

А ведь это «география» рабочих перемещений Д’Ондре, что, впрочем, не мешало бывать там же Роджеру Томсону.

— Я тоже люблю лошадей, держу в конюшнях клуба Эквестриан прекрасного жеребца. С удовольствием покажу его вам после финального заезда. А сейчас покину вас на несколько минут. Сделаю ставку. Вы не желаете?

— Вы же сами сказали, что дипломаты живут хуже местных лошадей. Поэтому, пожалуй, воздержусь.

Алексеев, глядя на